ГЕЙДЕЛЬБЕРГ, Германия / ЛА-ПАС, Боливия. В октябре 2021 года два трактора с натянутой между ними большой цепью уничтожили более 2000 гектаров леса в бразильском Серрадо, одном из самых богатых на биоразнообразие регионов мира. К сожалению, подобные случаи там стали обыденностью.
Только в 2021 году был уничтожен 8531 квадратный километр (3294 квадратных мили) леса, лугов и другой местной растительности Серрадо – самый высокий показатель с 2015 года. А в последние десятилетия 40-55% биома Серрадо было превращено в пахотные земли, пастбища и лесные плантации, причем большая освобожденная от леса часть была отдана под крупномасштабное промышленное выращивание монокультуры сои и для животноводства. Агропредприятия лишили собственности тысячи общин в результате захвата земель и разрушили окружающую среду.
Серрадо – трагический и тревожный пример того, как быстро утрачивается биологическое разнообразие в мире. По оценкам, в регионе произрастают 12 000 видов растений, 35% из которых нет больше нигде в мире, а также живут около 25 миллионов человек, включая коренные народы, мелких фермеров и другие общины, где традиционные средства к существованию зависят от биоразнообразия. Все они остро нуждаются в защите.
В течение последних нескольких лет правительства вели переговоры о новой Глобальной рамочной программе по сохранению биоразнообразия под эгидой Конвенции ООН о биологическом разнообразии. Но на последнем раунде переговоров в июне был достигнут ничтожный прогресс, и, хотя существует глобальный консенсус относительно настоятельной необходимости действовать, нынешние дебаты основаны на двух опасно ошибочных предпосылках.
Первая – это предположение о том, что человеческие общества и экосистемы существуют отдельно друг от друга, с выводом, что лучший способ сохранить биоразнообразие – это выделить охраняемые территории, исключающие всякую деятельность человека. Таким образом, сегодня основное внимание уделяется кампании «30x30» по установлению официальной защиты для 30% всех наземных и морских районов к 2030 году.
Но такой подход «обороны крепости» уже был опробован, и было показано, что он приводит к систематическим нарушениям прав местных сообществ. Такими стратегиями правительства рискуют отодвинуть на второй план именно тех людей, которые живут ближе всего к экосистемам, которые мы пытаемся защитить, и которые играют решающую роль в устойчивом управлении этими ресурсами для сохранения своих собственных средств к существованию.
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Суть второй ошибочной предпосылки, положенной в основу сегодняшних переговоров, в том, чтобы превратить защиту биоразнообразия в бизнес. Вместо того, чтобы регулировать промышленную и финансовую деятельность во избежание нанесения вреда людям и планете, нынешние предложения сосредоточены на попытке превратить кризис биоразнообразия в еще одну возможность увеличить прибыль корпораций.
В деловых и финансовых «зеленых» кругах сейчас поднимается шумиха вокруг «экологичных решений» – термина, используемого для описания мероприятий, начиная от восстановления лесов и заканчивая углеродными рынками. Эта концепция звучит привлекательно, и она была одобрена Ассамблеей ООН по окружающей среде. Но опасность таится в нечетком определении.
Те, кто использует этот термин, редко ссылаются на права человека и, как правило, вместо этого сосредотачиваются на компенсационных схемах, таких как углеродные рынки, связывающие защиту биоразнообразия в одном месте с его продолжающимся уничтожением в другом. Вместо решения проблемы «экологичные решения» становятся ее частью, выступая в качестве лицензии для ведения обычного бизнеса или даже поощряя новые захваты земель в районах, традиционно управляемых коренными народами и местными общинами.
Правительствам необходимо выйти за рамки «30х30» и «экологичных решений», чтобы поставить права человека в центр Глобальной концепции сохранения биоразнообразия. При этом признается, что человеческие общества и природные экосистемы неразрывно связаны и что защита биоразнообразия требует перехода к более устойчивым социальным и экономическим моделям. Целью должно быть достижение благополучия людей и экосистем, а не акционерного капитала.
Взгляд через призму прав человека фокусирует внимание на тех людях и сообществах, которые больше всего страдают от сегодняшней разрушительной деятельности. Это показывает, что нам нужно бороться с факторами, приводящими к утрате биоразнообразия, добывающей и промышленной деятельностью, а не поручать защиту мировых экосистем корпорациям и финансовым рынкам. Правительства обязаны привлекать эти организации к ответственности за ущерб, который они наносят окружающей среде и человеческим сообществам, а также отстаивать права коренных народов, мелких фермеров и других лиц, которые долгое время помогали защищать ценные экосистемы мира.
Наши продовольственные системы являются ярким примером того, почему нам нужен другой подход. На протяжении тысячелетий сельскохозяйственные культуры и породы животных, кормящих человечество, развивались совместно с человеческими фермерскими сообществами. Но начиная с двадцатого века, с распространением моделей промышленного земледелия, мы в корне изменили свое отношение к этой традиции, уничтожив 75% биологического разнообразия в наших продуктах питания и сельском хозяйстве. На данный момент большинство продовольственных систем основаны на обезлесении, деградации земель, использовании пестицидов, загрязнении окружающей среды, чрезмерном потреблении энергии, генетической однородности и социально-экономическом неравенстве.
Мы не можем разрешить кризис биоразнообразия, не преобразовав эти дисфункциональные продовольственные системы. Вместо них мы можем использовать агроэкологию, которая, как было показано, является мощным и эффективным подходом к производству, распределению и потреблению продуктов питания. Агроэкология способствует сохранению биоразнообразия, стимулируя синергию внутри экосистем для повышения устойчивости и продуктивности. Вместо разрушения почвы агроэкология оживляет ее и способствует восстановлению и сохранению земель.
Этот подход, ориентированный на создание целостного благосостояния, всегда использовался коренными народами, крестьянами и другими мелкими производителями продуктов питания. Традиционные коллективные знания об устойчивом ведении сельского хозяйства (большая их часть принадлежит женщинам), наряду с адаптированными к местным условиям и самостоятельными инновациями, занимают центральное место в системах управления этих групп. Защита этих знаний и поддержка агроэкологии необходимы для перехода к более устойчивому, здоровому и справедливому способу производства, распределения и потребления продуктов питания.
Хорошим примером является Куба, где крестьяне и городские фермеры увеличили производство продуктов питания и сроки хранения при резком сокращении использования агрохимикатов. Одним из ключевых факторов их успеха стало укрепление крестьянских сетей для содействия обмену знаниями.
Переговоры по биоразнообразию в этом году – важнейшая возможность для мировых лидеров согласовать план защиты как природы, так и людей. Но новая структура будет успешной только в той мере, в какой она гарантирует права коренным народам, крестьянам и другим мелким производителям продовольствия, одновременно направляя мировые продовольственные системы на путь агроэкологии.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
Iran’s mass ballistic missile and drone attack on Israel last week raised anew the specter of a widening Middle East war that draws in Iran and its proxies, as well as Western countries like the United States. The urgent need to defuse tensions – starting by ending Israel’s war in Gaza and pursuing a lasting political solution to the Israeli-Palestinian conflict – is obvious, but can it be done?
The most successful development stories almost always involve major shifts in the sources of economic growth, which in turn allow economies to reinvent themselves out of necessity or by design. In China, the interplay of mounting external pressures, lagging household consumption, and falling productivity will increasingly shape China’s policy choices in the years ahead.
explains why the Chinese authorities should switch to a consumption- and productivity-led growth model.
Designing a progressive anti-violence strategy that delivers the safety for which a huge share of Latin Americans crave is perhaps the most difficult challenge facing many of the region’s governments. But it is also the most important.
urge the region’s progressives to start treating security as an essential component of social protection.
ГЕЙДЕЛЬБЕРГ, Германия / ЛА-ПАС, Боливия. В октябре 2021 года два трактора с натянутой между ними большой цепью уничтожили более 2000 гектаров леса в бразильском Серрадо, одном из самых богатых на биоразнообразие регионов мира. К сожалению, подобные случаи там стали обыденностью.
Только в 2021 году был уничтожен 8531 квадратный километр (3294 квадратных мили) леса, лугов и другой местной растительности Серрадо – самый высокий показатель с 2015 года. А в последние десятилетия 40-55% биома Серрадо было превращено в пахотные земли, пастбища и лесные плантации, причем большая освобожденная от леса часть была отдана под крупномасштабное промышленное выращивание монокультуры сои и для животноводства. Агропредприятия лишили собственности тысячи общин в результате захвата земель и разрушили окружающую среду.
Серрадо – трагический и тревожный пример того, как быстро утрачивается биологическое разнообразие в мире. По оценкам, в регионе произрастают 12 000 видов растений, 35% из которых нет больше нигде в мире, а также живут около 25 миллионов человек, включая коренные народы, мелких фермеров и другие общины, где традиционные средства к существованию зависят от биоразнообразия. Все они остро нуждаются в защите.
В течение последних нескольких лет правительства вели переговоры о новой Глобальной рамочной программе по сохранению биоразнообразия под эгидой Конвенции ООН о биологическом разнообразии. Но на последнем раунде переговоров в июне был достигнут ничтожный прогресс, и, хотя существует глобальный консенсус относительно настоятельной необходимости действовать, нынешние дебаты основаны на двух опасно ошибочных предпосылках.
Первая – это предположение о том, что человеческие общества и экосистемы существуют отдельно друг от друга, с выводом, что лучший способ сохранить биоразнообразие – это выделить охраняемые территории, исключающие всякую деятельность человека. Таким образом, сегодня основное внимание уделяется кампании «30x30» по установлению официальной защиты для 30% всех наземных и морских районов к 2030 году.
Но такой подход «обороны крепости» уже был опробован, и было показано, что он приводит к систематическим нарушениям прав местных сообществ. Такими стратегиями правительства рискуют отодвинуть на второй план именно тех людей, которые живут ближе всего к экосистемам, которые мы пытаемся защитить, и которые играют решающую роль в устойчивом управлении этими ресурсами для сохранения своих собственных средств к существованию.
Subscribe to PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Суть второй ошибочной предпосылки, положенной в основу сегодняшних переговоров, в том, чтобы превратить защиту биоразнообразия в бизнес. Вместо того, чтобы регулировать промышленную и финансовую деятельность во избежание нанесения вреда людям и планете, нынешние предложения сосредоточены на попытке превратить кризис биоразнообразия в еще одну возможность увеличить прибыль корпораций.
В деловых и финансовых «зеленых» кругах сейчас поднимается шумиха вокруг «экологичных решений» – термина, используемого для описания мероприятий, начиная от восстановления лесов и заканчивая углеродными рынками. Эта концепция звучит привлекательно, и она была одобрена Ассамблеей ООН по окружающей среде. Но опасность таится в нечетком определении.
Те, кто использует этот термин, редко ссылаются на права человека и, как правило, вместо этого сосредотачиваются на компенсационных схемах, таких как углеродные рынки, связывающие защиту биоразнообразия в одном месте с его продолжающимся уничтожением в другом. Вместо решения проблемы «экологичные решения» становятся ее частью, выступая в качестве лицензии для ведения обычного бизнеса или даже поощряя новые захваты земель в районах, традиционно управляемых коренными народами и местными общинами.
Правительствам необходимо выйти за рамки «30х30» и «экологичных решений», чтобы поставить права человека в центр Глобальной концепции сохранения биоразнообразия. При этом признается, что человеческие общества и природные экосистемы неразрывно связаны и что защита биоразнообразия требует перехода к более устойчивым социальным и экономическим моделям. Целью должно быть достижение благополучия людей и экосистем, а не акционерного капитала.
Взгляд через призму прав человека фокусирует внимание на тех людях и сообществах, которые больше всего страдают от сегодняшней разрушительной деятельности. Это показывает, что нам нужно бороться с факторами, приводящими к утрате биоразнообразия, добывающей и промышленной деятельностью, а не поручать защиту мировых экосистем корпорациям и финансовым рынкам. Правительства обязаны привлекать эти организации к ответственности за ущерб, который они наносят окружающей среде и человеческим сообществам, а также отстаивать права коренных народов, мелких фермеров и других лиц, которые долгое время помогали защищать ценные экосистемы мира.
Наши продовольственные системы являются ярким примером того, почему нам нужен другой подход. На протяжении тысячелетий сельскохозяйственные культуры и породы животных, кормящих человечество, развивались совместно с человеческими фермерскими сообществами. Но начиная с двадцатого века, с распространением моделей промышленного земледелия, мы в корне изменили свое отношение к этой традиции, уничтожив 75% биологического разнообразия в наших продуктах питания и сельском хозяйстве. На данный момент большинство продовольственных систем основаны на обезлесении, деградации земель, использовании пестицидов, загрязнении окружающей среды, чрезмерном потреблении энергии, генетической однородности и социально-экономическом неравенстве.
Мы не можем разрешить кризис биоразнообразия, не преобразовав эти дисфункциональные продовольственные системы. Вместо них мы можем использовать агроэкологию, которая, как было показано, является мощным и эффективным подходом к производству, распределению и потреблению продуктов питания. Агроэкология способствует сохранению биоразнообразия, стимулируя синергию внутри экосистем для повышения устойчивости и продуктивности. Вместо разрушения почвы агроэкология оживляет ее и способствует восстановлению и сохранению земель.
Этот подход, ориентированный на создание целостного благосостояния, всегда использовался коренными народами, крестьянами и другими мелкими производителями продуктов питания. Традиционные коллективные знания об устойчивом ведении сельского хозяйства (большая их часть принадлежит женщинам), наряду с адаптированными к местным условиям и самостоятельными инновациями, занимают центральное место в системах управления этих групп. Защита этих знаний и поддержка агроэкологии необходимы для перехода к более устойчивому, здоровому и справедливому способу производства, распределения и потребления продуктов питания.
Хорошим примером является Куба, где крестьяне и городские фермеры увеличили производство продуктов питания и сроки хранения при резком сокращении использования агрохимикатов. Одним из ключевых факторов их успеха стало укрепление крестьянских сетей для содействия обмену знаниями.
Переговоры по биоразнообразию в этом году – важнейшая возможность для мировых лидеров согласовать план защиты как природы, так и людей. Но новая структура будет успешной только в той мере, в какой она гарантирует права коренным народам, крестьянам и другим мелким производителям продовольствия, одновременно направляя мировые продовольственные системы на путь агроэкологии.