КИЕВ – В 1983 году Советский Союз запустил в эксплуатацию два ядерных реактора на территории нынешней Украины. На одном из них, четвертом энергоблоке Чернобыльской АЭС, через три года произошел взрыв и пожар, в результате которого в атмосферу было выброшено большое количество радиоактивных веществ – катастрофа, последствия которой до сих пор ощущаются далеко за пределами Украины. Второй реактор, первый энергоблок на Южноукраинской АЭС, по-прежнему действует, хотя все указывает на то, что его следует остановить.
Продолжительная работа первого энергоблока и постепенно изнашивающихся атомных электростанций страны, вероятно, была бы невозможна без финансовой поддержки европейских налогоплательщиков, предоставляемой через Европейский банк реконструкции и развития, а также Европейское сообщество по атомной энергии (Евратом) как часть 600 миллионов евро (650 миллионов в долларовом эквиваленте) в рамках программы «повышения безопасности». Вопреки как Конвенции оценки воздействия на окружающую среду в трансграничном контексте (Конвенции Эспо), так и договору займа с ЕБРР, программы была развернута без всяких консультаций с европейскими соседями Украины.
Благодаря этим усилиям, в 2013 году Южноукраинская АЭС получила разрешение на эксплуатацию в течение еще десяти лет от Государственной инспекции ядерного регулирования (ГИЯР). Но, согласно всеобъемлющему исследованию, опубликованному в прошлом месяце национальным экологическим центром Украины (НЭЦУ), оценка, на которой основано это решение, была глубоко ошибочной. Фактически в реакторе первого энергоблока имеются опасные уязвимости, и видимый износ в некоторых местах уже превышает допустимый уровень в десять раз. Такие уязвимости, предупреждает исследование, могут привести к ядерной чрезвычайной ситуации, в том числе к выбросу радиоактивных веществ внутрь энергоблока – или даже в окружающую среду.
Это вряд ли можно считать частным случаем. Из ядерных энергоблоков Украины три сейчас работают дольше срока, на который они рассчитаны, а девять остальных достигнут этого срока в течение ближайших пяти лет. Быстрее всего, менее чем через три недели, это случится со вторым энергоблоком Южноукраинской АЭС, а это означает, что ГИЯР должна сейчас решить, продлить ли этому блоку период эксплуатации на 20 лет.
ГИЯР примет это важнейшее решение, не располагая ключевой информацией об угрозах для здоровья и окружающей среды, которые реактор создает для Украины и ее соседей. Хотя это противоречит обязанности Украины, как страны, подписавшей конвенцию Эспо, проводить трансграничную оценку воздействия на окружающую среду (не говоря уже о том, что упускается возможность рассмотреть потенциальные альтернативы продолжению работы реактора), тем не менее, выполнение такого анализа не планируется.
В прошлом месяце группы из соседних стран, участвующие в кампании, обратились к своим представителям в ЕБРР с просьбой, чтобы банк отложил выделение средств на оздоровление украинской ядерной энергетики до тех пор, пока не будет сделана трансграничная оценка. Аналогичное письмо, подписанное организацией CEE Bankwatch Network и еще 45 экологическими НПО со всего региона, уже отправлено в Генеральную дирекцию Европейской комиссии по окружающей среде и директору от ЕС в ЕБРР.
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Но даже при условии такого анализа украинский регулирующий орган будет не в состоянии гарантировать безопасную работу изнашивающихся ядерных энергоблоков. Дело не только в том, что, как показало исследование НЭЦУ, его компетентность вызывает сомнение – его независимость резко ограничена недавним решением правительства значительно снизить степень регулирования для частных и государственных компаний (кроме вопросов налогообложения). Как признал в феврале ЕБРР, ГИЯР сейчас не имеет права инициировать проведение инспекций безопасности, что нарушает условия предоставления займа ЕБРР.
Ко всему этому добавляется еще и непосредственная угроза, вызванная продолжающимся военным конфликтом с повстанцами, поддерживаемыми Россией, в Донбасском регионе восточной Украины. Кроме очевидного риска, связанного с нестабильностью, есть еще и тот факт, что Украина зависит от России не только в том отношении, что получает от нее большую часть топлива для реакторов, но и в вопросе переработки и хранения ядерных отходов. Иными словами, зависимость Украины от ядерной энергии, за счет которой производится почти половина электроэнергии в стране, увеличила ее стратегическую уязвимость по отношению к России.
Одного этого должно быть достаточно, чтобы убедить правительство Украины перестать полагаться на этот небезопасный источник энергии. Если же этого мало, то 29-я годовщина Чернобыльской катастрофы, которую отмечают в этом месяце, должна послужить суровым напоминанием о том, какой урон может нанести ядерная авария.
Украина должна использовать окончание срока службы своих реакторов как возможность двинуться к более безопасному и устойчивому будущему энергетики. С учетом того, что это также и в интересах Европы, правительства и граждане стран ЕС должны всемерно поддержать это усилие. Это долгосрочный проект, но такой, который, возможно, и не придется постоянно продлевать.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
When comparing Ukraine’s situation in 2024 to Europe’s in 1941, Russia’s defeat seems entirely possible. But it will require the West, and the US in particular, to put aside domestic political squabbles and muster the political will to provide Ukraine with consistent and robust military and financial assistance.
compare Russia's full-scale invasion to World War II and see reason to hope – as long as aid keeps flowing.
Current debates about Israeli policy are rife with double standards, leading to absurd decisions like Germany’s recent cancellation of a pro-Palestinian gathering. By quashing legitimate speech and assembly, an Israel-aligned establishment risks inciting precisely the kind of anti-Semitism that it wants to prevent.
worries that the double standards applied on Israel’s behalf will lead to an anti-Semitic backlash.
КИЕВ – В 1983 году Советский Союз запустил в эксплуатацию два ядерных реактора на территории нынешней Украины. На одном из них, четвертом энергоблоке Чернобыльской АЭС, через три года произошел взрыв и пожар, в результате которого в атмосферу было выброшено большое количество радиоактивных веществ – катастрофа, последствия которой до сих пор ощущаются далеко за пределами Украины. Второй реактор, первый энергоблок на Южноукраинской АЭС, по-прежнему действует, хотя все указывает на то, что его следует остановить.
Продолжительная работа первого энергоблока и постепенно изнашивающихся атомных электростанций страны, вероятно, была бы невозможна без финансовой поддержки европейских налогоплательщиков, предоставляемой через Европейский банк реконструкции и развития, а также Европейское сообщество по атомной энергии (Евратом) как часть 600 миллионов евро (650 миллионов в долларовом эквиваленте) в рамках программы «повышения безопасности». Вопреки как Конвенции оценки воздействия на окружающую среду в трансграничном контексте (Конвенции Эспо), так и договору займа с ЕБРР, программы была развернута без всяких консультаций с европейскими соседями Украины.
Благодаря этим усилиям, в 2013 году Южноукраинская АЭС получила разрешение на эксплуатацию в течение еще десяти лет от Государственной инспекции ядерного регулирования (ГИЯР). Но, согласно всеобъемлющему исследованию, опубликованному в прошлом месяце национальным экологическим центром Украины (НЭЦУ), оценка, на которой основано это решение, была глубоко ошибочной. Фактически в реакторе первого энергоблока имеются опасные уязвимости, и видимый износ в некоторых местах уже превышает допустимый уровень в десять раз. Такие уязвимости, предупреждает исследование, могут привести к ядерной чрезвычайной ситуации, в том числе к выбросу радиоактивных веществ внутрь энергоблока – или даже в окружающую среду.
Это вряд ли можно считать частным случаем. Из ядерных энергоблоков Украины три сейчас работают дольше срока, на который они рассчитаны, а девять остальных достигнут этого срока в течение ближайших пяти лет. Быстрее всего, менее чем через три недели, это случится со вторым энергоблоком Южноукраинской АЭС, а это означает, что ГИЯР должна сейчас решить, продлить ли этому блоку период эксплуатации на 20 лет.
ГИЯР примет это важнейшее решение, не располагая ключевой информацией об угрозах для здоровья и окружающей среды, которые реактор создает для Украины и ее соседей. Хотя это противоречит обязанности Украины, как страны, подписавшей конвенцию Эспо, проводить трансграничную оценку воздействия на окружающую среду (не говоря уже о том, что упускается возможность рассмотреть потенциальные альтернативы продолжению работы реактора), тем не менее, выполнение такого анализа не планируется.
В прошлом месяце группы из соседних стран, участвующие в кампании, обратились к своим представителям в ЕБРР с просьбой, чтобы банк отложил выделение средств на оздоровление украинской ядерной энергетики до тех пор, пока не будет сделана трансграничная оценка. Аналогичное письмо, подписанное организацией CEE Bankwatch Network и еще 45 экологическими НПО со всего региона, уже отправлено в Генеральную дирекцию Европейской комиссии по окружающей среде и директору от ЕС в ЕБРР.
Subscribe to PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Но даже при условии такого анализа украинский регулирующий орган будет не в состоянии гарантировать безопасную работу изнашивающихся ядерных энергоблоков. Дело не только в том, что, как показало исследование НЭЦУ, его компетентность вызывает сомнение – его независимость резко ограничена недавним решением правительства значительно снизить степень регулирования для частных и государственных компаний (кроме вопросов налогообложения). Как признал в феврале ЕБРР, ГИЯР сейчас не имеет права инициировать проведение инспекций безопасности, что нарушает условия предоставления займа ЕБРР.
Ко всему этому добавляется еще и непосредственная угроза, вызванная продолжающимся военным конфликтом с повстанцами, поддерживаемыми Россией, в Донбасском регионе восточной Украины. Кроме очевидного риска, связанного с нестабильностью, есть еще и тот факт, что Украина зависит от России не только в том отношении, что получает от нее большую часть топлива для реакторов, но и в вопросе переработки и хранения ядерных отходов. Иными словами, зависимость Украины от ядерной энергии, за счет которой производится почти половина электроэнергии в стране, увеличила ее стратегическую уязвимость по отношению к России.
Одного этого должно быть достаточно, чтобы убедить правительство Украины перестать полагаться на этот небезопасный источник энергии. Если же этого мало, то 29-я годовщина Чернобыльской катастрофы, которую отмечают в этом месяце, должна послужить суровым напоминанием о том, какой урон может нанести ядерная авария.
Украина должна использовать окончание срока службы своих реакторов как возможность двинуться к более безопасному и устойчивому будущему энергетики. С учетом того, что это также и в интересах Европы, правительства и граждане стран ЕС должны всемерно поддержать это усилие. Это долгосрочный проект, но такой, который, возможно, и не придется постоянно продлевать.