ЛОНДОН – Люси Летби, неонатальная медсестра, которой недавно был вынесен приговор за убийство семи младенцев и попытку убийства ещё шести в Госпитале графини Честерской в период с июня 2015 по июнь 2016 года, приобрела чудовищную славу: она стала самым массовым серийным убийцей детей в Великобритании. В течение длившегося десять месяцев судебного процесса Летби (утверждается, что это самый долгий процесс по делу об убийстве в британской истории) прокуроры в деталях рассказали, как именно она наносили вред младенцам, находившимся под её присмотром: она вкалывала им в вены воздух и инсулин, накачивала животики воздухом, отключала дыхательные трубки.
Что могло сподвигнуть медсестру – профессионального специалиста по уходу за детьми – причинять им такие ужасные страдания? Даже после завершения освещения процесса, проведя несколько месяцев в присутствии Летби, журналист ВВС Юдит Мориц с трудом понимала её мотивацию. Одно из отправленных Летби текстовых сообщений намекает на возможный «комплекс бога». «Иногда я думаю, как выживают эти больные младенцы, в то время как другие просто умирают, настолько внезапно и неожиданно? – писала Летби. – Наверное, так и было задумано». Впрочем, по мнению Мориц, это не удовлетворительный ответ на вопрос о мотивации.
Анализ аналогичных случаев позволяет лучше понять психическое состояние Летби. Как выясняется, медсёстры, ставшие серийными убийцами, встречаются чаще, чем многие хотели бы думать. Взять, к примеру, Нильса Хёгеля, который признался, что убил 43 человека, когда работал медбратом в двух клиниках в северогерманских городах Ольденбург и Дельменхорст в период с 2000 по 2005 годы.
Хёгель, самый массовый серийный убийца в послевоенной Германии, воплощает собой серьёзность угрозы, исходящей от профессионалов-медиков с психическими проблемами. Следователи подозревают, что от его рук могли погибнуть почти 300 пациентов.
Как объяснял во время судебного процесса приглашённый врач-психолог, Хёгель, судя по всему, не получал от убийств ни удовольствия, ни финансовой выгоды. Сам Хёгель признался, что действовал от скуки, а также из-за сильного желания выставить напоказ своё искусное умение воскрешать людей. Оживление больного, у которого из-за введённого Хёгелем средства остановилось сердце, превращалось в акт его личного величия – восхищённые коллеги даже прозвали его «Рембо-воскресителем»
В своём решении судья процитировал оценку психолога: бывший медбрат был нарциссистом, любившим изображать из себя героя. Хотя Хёгель и наслаждался восхищением от воскрешения людей, и ему иногда действительно удавалось оживить пациентов, погибли как минимум 87 человек. Аналогичным образом, когда Летби была на работе, младенцам в Госпитале графини Честерской часто и совершенно неожиданно требовалось срочное воскрешение.
Серийные убийцы-медсёстры обычно пользуются инъекционными препаратами, такими как инсулин, опиоиды и хлорид калия, потому что их трудно выявить после смерти, и об этом знает большинство профессиональных медиков. Например, Беверли Алитт, вколов большие дозы инсулина, убила как минимум двух младенцев, когда работал медсестрой в Госпитале Грентхэм и Кестевен в английском графстве Линкольншир в период с февраля по апрель 1991 года. В конечном итоге её приговорили за убийство четырёх младенцев, попытке убийства ещё трёх и причинении серьёзного телесного вреда ещё шести.
В деле Алитт упоминалась теория, что она страдала делегированным синдромом Мюнхгаузена – это редкий и спорный диагноз, когда ухаживающий за ребёнком причиняет ему вред, что привлечь к себе сочувствие и внимание. Возможно, это была одна из мотиваций, обнаруженных прокурорами в деле Летби: медсестра калечила младенцев, чтобы привлечь внимание доктора, в которого она якобы влюбилась.
Инъекции инсулина были излюбленным оружием и для медсестры из Онтарио Элизабет Веттлауфер. В сентябре 2016 года Веттлауфер призналась, что убила восьмерых пациентов дома престарелых и пыталась убить ещё шестерых. Преступления Веттлауфер были раскрыты лишь потому, что она спонтанно призналась в них, когда лечилась от наркомании. Её ни в чём не подозревали, и, скорее всего, она оставалась бы вне подозрений, если бы сама себя не обвинила.
Сообщается, что Веттлауфер рассказала правду своему другу детства: «Многое из того, что я совершила, было спровоцировано моими проблемами с приступами гнева». Но каким образом убийство людей, находящихся под вашим присмотром, превращается в средство решения проблем с гневом? Кто не испытывал порывов убить вызывающих раздражение коллег, или, может быть, недостойных пациентов, которые занимают бесценные места в палате, особенно если вы клинический врач, который с трудом пытается управлять больницей с недостаточными ресурсами?
Из-за самой природы своего труда профессионалы-медики находятся в более тесной близости со смертью, чем большинство обычных людей. Регулярно сталкивая их со смертностью, работа могла исказить их взгляды. А, может быть, их всегда влекла эмоциональная напряжённость и сильная связь, возникающая в любой команде, которая борется с кризисом. Так или иначе, в медицине при найме сотрудников психологический скрининг обычно имеет вторичное значение в сравнении с техническими навыками, а все эти серийные убийцы-медсёстры выглядели технически превосходными специалистами. Именно поэтому опасные психические патологии, скорее всего, не выявляются в ситуации, когда трудно найти специалиста с базовой клинической компетенцией.
Ни один из экспертов, дававших показания во время процесса Летби, не представил последовательной теории, которая бы объяснила её мотивацию. Возможно, даже эти клинические эксперты отрицают демонов в своей голове. Хотя истории других «ангелов смерти» могут дать ключи к пониманию причин появления подобного зла, наиболее опасное последствие в случае его объяснения «комплексом бога» состоит в том, что следующим «ангелом» с большой вероятностью окажется кто-то среди лучших – или даже самых лучших – медсестёр. И всегда будет казаться нелогично искать убийцу среди тех, кто вас лечит, и на кого вы больше всего рассчитываете в чрезвычайной ситуации.
ЛОНДОН – Люси Летби, неонатальная медсестра, которой недавно был вынесен приговор за убийство семи младенцев и попытку убийства ещё шести в Госпитале графини Честерской в период с июня 2015 по июнь 2016 года, приобрела чудовищную славу: она стала самым массовым серийным убийцей детей в Великобритании. В течение длившегося десять месяцев судебного процесса Летби (утверждается, что это самый долгий процесс по делу об убийстве в британской истории) прокуроры в деталях рассказали, как именно она наносили вред младенцам, находившимся под её присмотром: она вкалывала им в вены воздух и инсулин, накачивала животики воздухом, отключала дыхательные трубки.
Что могло сподвигнуть медсестру – профессионального специалиста по уходу за детьми – причинять им такие ужасные страдания? Даже после завершения освещения процесса, проведя несколько месяцев в присутствии Летби, журналист ВВС Юдит Мориц с трудом понимала её мотивацию. Одно из отправленных Летби текстовых сообщений намекает на возможный «комплекс бога». «Иногда я думаю, как выживают эти больные младенцы, в то время как другие просто умирают, настолько внезапно и неожиданно? – писала Летби. – Наверное, так и было задумано». Впрочем, по мнению Мориц, это не удовлетворительный ответ на вопрос о мотивации.
Анализ аналогичных случаев позволяет лучше понять психическое состояние Летби. Как выясняется, медсёстры, ставшие серийными убийцами, встречаются чаще, чем многие хотели бы думать. Взять, к примеру, Нильса Хёгеля, который признался, что убил 43 человека, когда работал медбратом в двух клиниках в северогерманских городах Ольденбург и Дельменхорст в период с 2000 по 2005 годы.
Хёгель, самый массовый серийный убийца в послевоенной Германии, воплощает собой серьёзность угрозы, исходящей от профессионалов-медиков с психическими проблемами. Следователи подозревают, что от его рук могли погибнуть почти 300 пациентов.
Как объяснял во время судебного процесса приглашённый врач-психолог, Хёгель, судя по всему, не получал от убийств ни удовольствия, ни финансовой выгоды. Сам Хёгель признался, что действовал от скуки, а также из-за сильного желания выставить напоказ своё искусное умение воскрешать людей. Оживление больного, у которого из-за введённого Хёгелем средства остановилось сердце, превращалось в акт его личного величия – восхищённые коллеги даже прозвали его «Рембо-воскресителем»
В своём решении судья процитировал оценку психолога: бывший медбрат был нарциссистом, любившим изображать из себя героя. Хотя Хёгель и наслаждался восхищением от воскрешения людей, и ему иногда действительно удавалось оживить пациентов, погибли как минимум 87 человек. Аналогичным образом, когда Летби была на работе, младенцам в Госпитале графини Честерской часто и совершенно неожиданно требовалось срочное воскрешение.
SPRING SALE: Save 40% on all new Digital or Digital Plus subscriptions
Subscribe now to gain greater access to Project Syndicate – including every commentary and our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – starting at just $49.99.
Subscribe Now
Серийные убийцы-медсёстры обычно пользуются инъекционными препаратами, такими как инсулин, опиоиды и хлорид калия, потому что их трудно выявить после смерти, и об этом знает большинство профессиональных медиков. Например, Беверли Алитт, вколов большие дозы инсулина, убила как минимум двух младенцев, когда работал медсестрой в Госпитале Грентхэм и Кестевен в английском графстве Линкольншир в период с февраля по апрель 1991 года. В конечном итоге её приговорили за убийство четырёх младенцев, попытке убийства ещё трёх и причинении серьёзного телесного вреда ещё шести.
В деле Алитт упоминалась теория, что она страдала делегированным синдромом Мюнхгаузена – это редкий и спорный диагноз, когда ухаживающий за ребёнком причиняет ему вред, что привлечь к себе сочувствие и внимание. Возможно, это была одна из мотиваций, обнаруженных прокурорами в деле Летби: медсестра калечила младенцев, чтобы привлечь внимание доктора, в которого она якобы влюбилась.
Инъекции инсулина были излюбленным оружием и для медсестры из Онтарио Элизабет Веттлауфер. В сентябре 2016 года Веттлауфер призналась, что убила восьмерых пациентов дома престарелых и пыталась убить ещё шестерых. Преступления Веттлауфер были раскрыты лишь потому, что она спонтанно призналась в них, когда лечилась от наркомании. Её ни в чём не подозревали, и, скорее всего, она оставалась бы вне подозрений, если бы сама себя не обвинила.
Сообщается, что Веттлауфер рассказала правду своему другу детства: «Многое из того, что я совершила, было спровоцировано моими проблемами с приступами гнева». Но каким образом убийство людей, находящихся под вашим присмотром, превращается в средство решения проблем с гневом? Кто не испытывал порывов убить вызывающих раздражение коллег, или, может быть, недостойных пациентов, которые занимают бесценные места в палате, особенно если вы клинический врач, который с трудом пытается управлять больницей с недостаточными ресурсами?
Из-за самой природы своего труда профессионалы-медики находятся в более тесной близости со смертью, чем большинство обычных людей. Регулярно сталкивая их со смертностью, работа могла исказить их взгляды. А, может быть, их всегда влекла эмоциональная напряжённость и сильная связь, возникающая в любой команде, которая борется с кризисом. Так или иначе, в медицине при найме сотрудников психологический скрининг обычно имеет вторичное значение в сравнении с техническими навыками, а все эти серийные убийцы-медсёстры выглядели технически превосходными специалистами. Именно поэтому опасные психические патологии, скорее всего, не выявляются в ситуации, когда трудно найти специалиста с базовой клинической компетенцией.
Ни один из экспертов, дававших показания во время процесса Летби, не представил последовательной теории, которая бы объяснила её мотивацию. Возможно, даже эти клинические эксперты отрицают демонов в своей голове. Хотя истории других «ангелов смерти» могут дать ключи к пониманию причин появления подобного зла, наиболее опасное последствие в случае его объяснения «комплексом бога» состоит в том, что следующим «ангелом» с большой вероятностью окажется кто-то среди лучших – или даже самых лучших – медсестёр. И всегда будет казаться нелогично искать убийцу среди тех, кто вас лечит, и на кого вы больше всего рассчитываете в чрезвычайной ситуации.