НЬЮ-ЙОРК – В этом году на Форуме развития Китая (ежегодная встреча китайских высокопоставленных официальных лиц с руководителями компаний, нынешними и бывшими политическими деятелями, а также научными экспертами, подобными мне) в центре дискуссий оказался риск попадания страны в опасную «ловушку средних доходов». Дело в том, что лишь очень немногие из развивающихся стран сумели успешно перейти в ряды стран с высоким уровнем доходов.
Станет ли Китай одной из этих немногих стран? После более чем 30 лет роста почти на 10% ежегодно экономика Китая в нынешнем десятилетии резко замедлилась. Даже в прошлом году, с его сильным «отскоком» после завершения политики «нулевого Covid», официальные темпы роста экономики составили лишь 5,2%. Хуже того, согласно оценкам Международного валютного фонда, к 2028 году годовые темпы роста экономики Китая снизятся до 3,4%, а многие аналитики, указывая на характер нынешней политики властей, ожидают, что потенциальные темпы роста к концу десятилетия не будут превышать 3%. В этом случае Китай действительно попадёт в ловушку средних доходов.
Проблемы Китая носят структурный, а не циклический характер. Среди факторов замедления следует отметить быстрое старение населения, лопнувший пузырь на рынке недвижимости, огромный навес частного и государственного долга (сейчас он приближается к 300% ВВП), отход от политики рыночных реформ обратно к государственному капитализму. Объёмы инвестиций за счёт кредитов стали чрезмерными на фоне роста кредитования государственными банками госпредприятий и местных органов власти. Одновременно правительство оказывает давление на технологический сектор и частные предприятия в других отраслях, что негативно влияет на деловую уверенность и частные инвестиции.
В нынешний новый период деглобализации и протекционизма Китай, судя по всему, достиг пределов экспортно-ориентированной модели роста экономики. Технологические санкции, введённые Западом по геополитическим мотивам, сдерживают развитие высокотехнологичных отраслей Китая и сокращают приток прямых иностранных инвестиций. Рост экономики ещё больше тормозится из-за сочетание высокого уровня сбережений домохозяйств с низкими темпами роста потребления (что объясняется слабостью системы социальной защиты и низкой долей доходов домохозяйств).
Прежняя модель роста экономики Китая больше не работает. Сначала низкие зарплаты в Китае (и, соответственно, его международная конкурентоспособность) означали, что страна может опираться на легкую промышленность и экспорт, а в дальнейшем начались огромные инвестиции в инфраструктуру и недвижимость. Сегодня власти Китая выступают за высококачественный рост экономики с опорой на технологически продвинутое промышленное производство и экспорт (электромобили, солнечные панели, другая продукция зеленых и высокотехнологичных отраслей). Важную роль здесь играет финансовое стимулирование уже и так раздувшихся госпредприятий. Однако без пропорционального роста внутреннего спроса (в особенности частного потребления) избыточные инвестиции в эти отрасли приведут к появлению избыточных мощностей и демпингу на мировых рынках.
Избыток предложения (относительно объёмов внутреннего спроса) в Китае уже создаёт дефляционное давление, повышая риск «вековой» стагнации. Когда экономика Китая была меньше и беднее, резкое увеличение китайского экспорта на мировых рынках выглядело контролируемым. Но сегодня, когда экономика Китая стала второй в мире по размерам, любой демпинг из-за перепроизводства китайских товаров будет встречен ещё более драконовскими пошлинами и протекционистскими мерами.
Именно поэтому Китаю нужна новая модель экономического роста, сосредоточенная на внутреннем секторе услуг (а не производстве товаров) и на частном потреблении. Доля сектора услуг в ВВП Китая слишком низка по мировым стандартам. А о стимулировании внутреннего спроса китайские политики любят говорить, но они явно не готовы принимать бюджетные и иные меры, необходимые для увеличения частного потребления и сокращения накоплений, которые домохозяйства откладывают на чёрный день. Ситуация требует повышения пенсионных выплат; расширения медицинского обслуживания; страхования от безработицы; предоставления постоянной прописки в городах мигрантам из деревень, которые сейчас лишены доступа к госуслугам; повышения реальных (с учётом инфляции) зарплат; распределения прибыли госпредприятий в пользу домохозяйств, чтобы они могли больше тратить.
Очевидно, что Китаю нужно повышать уверенность частного сектора и поднимать темпы роста с помощью более устойчивой экономической модели. Однако остается неясным, понимает ли китайское руководство стоящие перед ним задачи в полной мере. В течение последних десяти лет председатель КНР Си Цзиньпин вёл страну обратно к государственному капитализму, и поэтому Ли Цян, премьер-министр страны, известный как сторонник рыночных реформ, выглядит отодвинутым на второй план. Ли Цян не провел традиционную пресс-конференцию после недавней сессии Всекитайского собрания народных представителей, и он не стал принимать иностранную делегацию на последнем Форуме развития Китая. Вместо этого лично Си Цзиньпин провёл встречу с узким кругом иностранных бизнес-лидеров.
Согласно оптимистичной интерпретации этих сигналов, Си понял, чем ему надо общаться с частным сектором и международными транснациональными корпорациям, чтобы вернуть их доверие и стимулировать прямые иностранные инвестиции, а также частное потребление и рост экономики за счёт частного сектора. Поскольку Ли Цян никуда не исчез, возможно, он тихонечко проталкивает политику «открытости и реформ», держась при этом в тени из почтения к Си.
Однако многие наблюдатели предпочитают более пессимистичную интерпретацию. Они отмечают, что после того, как рыночно-ориентированные технократы (в их числе Ли Цян, бывший премьер-министр Ли Кэцян, бывший управляющий Народным банком Китая И Ган, советники Лю Хэ и Ван Цишань, а также ряд финансовых регуляторов) были отодвинуты на второй план, Си Цзиньпин создал новые партийные комитеты по экономическим и финансовым вопросам, при этом их статус выше, чем у органов правительства. Он окружил себя такими советниками, как Хэ Лифэн (вице-премьер по экономике) и Чжэн Шаньцзе (новый глава Национальной комиссии по развитию и реформам), которые придерживаются устаревшей догмы государственного капитализма.
Мало что значат громкие заявления и мантры про реформы и привлечение иностранных инвестиций. Значение имеет политика, которую Китай будет реально проводить в течение ближайшего года. Она покажет, сможет ли страна избежать ловушки средних доходов и вернуться на путь более уверенного экономического роста.
НЬЮ-ЙОРК – В этом году на Форуме развития Китая (ежегодная встреча китайских высокопоставленных официальных лиц с руководителями компаний, нынешними и бывшими политическими деятелями, а также научными экспертами, подобными мне) в центре дискуссий оказался риск попадания страны в опасную «ловушку средних доходов». Дело в том, что лишь очень немногие из развивающихся стран сумели успешно перейти в ряды стран с высоким уровнем доходов.
Станет ли Китай одной из этих немногих стран? После более чем 30 лет роста почти на 10% ежегодно экономика Китая в нынешнем десятилетии резко замедлилась. Даже в прошлом году, с его сильным «отскоком» после завершения политики «нулевого Covid», официальные темпы роста экономики составили лишь 5,2%. Хуже того, согласно оценкам Международного валютного фонда, к 2028 году годовые темпы роста экономики Китая снизятся до 3,4%, а многие аналитики, указывая на характер нынешней политики властей, ожидают, что потенциальные темпы роста к концу десятилетия не будут превышать 3%. В этом случае Китай действительно попадёт в ловушку средних доходов.
Проблемы Китая носят структурный, а не циклический характер. Среди факторов замедления следует отметить быстрое старение населения, лопнувший пузырь на рынке недвижимости, огромный навес частного и государственного долга (сейчас он приближается к 300% ВВП), отход от политики рыночных реформ обратно к государственному капитализму. Объёмы инвестиций за счёт кредитов стали чрезмерными на фоне роста кредитования государственными банками госпредприятий и местных органов власти. Одновременно правительство оказывает давление на технологический сектор и частные предприятия в других отраслях, что негативно влияет на деловую уверенность и частные инвестиции.
В нынешний новый период деглобализации и протекционизма Китай, судя по всему, достиг пределов экспортно-ориентированной модели роста экономики. Технологические санкции, введённые Западом по геополитическим мотивам, сдерживают развитие высокотехнологичных отраслей Китая и сокращают приток прямых иностранных инвестиций. Рост экономики ещё больше тормозится из-за сочетание высокого уровня сбережений домохозяйств с низкими темпами роста потребления (что объясняется слабостью системы социальной защиты и низкой долей доходов домохозяйств).
Прежняя модель роста экономики Китая больше не работает. Сначала низкие зарплаты в Китае (и, соответственно, его международная конкурентоспособность) означали, что страна может опираться на легкую промышленность и экспорт, а в дальнейшем начались огромные инвестиции в инфраструктуру и недвижимость. Сегодня власти Китая выступают за высококачественный рост экономики с опорой на технологически продвинутое промышленное производство и экспорт (электромобили, солнечные панели, другая продукция зеленых и высокотехнологичных отраслей). Важную роль здесь играет финансовое стимулирование уже и так раздувшихся госпредприятий. Однако без пропорционального роста внутреннего спроса (в особенности частного потребления) избыточные инвестиции в эти отрасли приведут к появлению избыточных мощностей и демпингу на мировых рынках.
Избыток предложения (относительно объёмов внутреннего спроса) в Китае уже создаёт дефляционное давление, повышая риск «вековой» стагнации. Когда экономика Китая была меньше и беднее, резкое увеличение китайского экспорта на мировых рынках выглядело контролируемым. Но сегодня, когда экономика Китая стала второй в мире по размерам, любой демпинг из-за перепроизводства китайских товаров будет встречен ещё более драконовскими пошлинами и протекционистскими мерами.
SPRING SALE: Save 40% on all new Digital or Digital Plus subscriptions
Subscribe now to gain greater access to Project Syndicate – including every commentary and our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – starting at just $49.99.
Subscribe Now
Именно поэтому Китаю нужна новая модель экономического роста, сосредоточенная на внутреннем секторе услуг (а не производстве товаров) и на частном потреблении. Доля сектора услуг в ВВП Китая слишком низка по мировым стандартам. А о стимулировании внутреннего спроса китайские политики любят говорить, но они явно не готовы принимать бюджетные и иные меры, необходимые для увеличения частного потребления и сокращения накоплений, которые домохозяйства откладывают на чёрный день. Ситуация требует повышения пенсионных выплат; расширения медицинского обслуживания; страхования от безработицы; предоставления постоянной прописки в городах мигрантам из деревень, которые сейчас лишены доступа к госуслугам; повышения реальных (с учётом инфляции) зарплат; распределения прибыли госпредприятий в пользу домохозяйств, чтобы они могли больше тратить.
Очевидно, что Китаю нужно повышать уверенность частного сектора и поднимать темпы роста с помощью более устойчивой экономической модели. Однако остается неясным, понимает ли китайское руководство стоящие перед ним задачи в полной мере. В течение последних десяти лет председатель КНР Си Цзиньпин вёл страну обратно к государственному капитализму, и поэтому Ли Цян, премьер-министр страны, известный как сторонник рыночных реформ, выглядит отодвинутым на второй план. Ли Цян не провел традиционную пресс-конференцию после недавней сессии Всекитайского собрания народных представителей, и он не стал принимать иностранную делегацию на последнем Форуме развития Китая. Вместо этого лично Си Цзиньпин провёл встречу с узким кругом иностранных бизнес-лидеров.
Согласно оптимистичной интерпретации этих сигналов, Си понял, чем ему надо общаться с частным сектором и международными транснациональными корпорациям, чтобы вернуть их доверие и стимулировать прямые иностранные инвестиции, а также частное потребление и рост экономики за счёт частного сектора. Поскольку Ли Цян никуда не исчез, возможно, он тихонечко проталкивает политику «открытости и реформ», держась при этом в тени из почтения к Си.
Однако многие наблюдатели предпочитают более пессимистичную интерпретацию. Они отмечают, что после того, как рыночно-ориентированные технократы (в их числе Ли Цян, бывший премьер-министр Ли Кэцян, бывший управляющий Народным банком Китая И Ган, советники Лю Хэ и Ван Цишань, а также ряд финансовых регуляторов) были отодвинуты на второй план, Си Цзиньпин создал новые партийные комитеты по экономическим и финансовым вопросам, при этом их статус выше, чем у органов правительства. Он окружил себя такими советниками, как Хэ Лифэн (вице-премьер по экономике) и Чжэн Шаньцзе (новый глава Национальной комиссии по развитию и реформам), которые придерживаются устаревшей догмы государственного капитализма.
Мало что значат громкие заявления и мантры про реформы и привлечение иностранных инвестиций. Значение имеет политика, которую Китай будет реально проводить в течение ближайшего года. Она покажет, сможет ли страна избежать ловушки средних доходов и вернуться на путь более уверенного экономического роста.