ЛОНДОН – Финансовый кризис 2008 года стал мощным стимулом для регуляторов, определяющих глобальные стандарты. Базельский комитет, который устанавливает стандарты международного банковского надзора, внезапно стал лидером финансовых новостей. Деловые обеды на Манхэттене и в Кенсингтоне посвящались обсуждению тонкостей стандарта «Базель II» и недостатков проциклических требований к капиталу. Правительства, ранее с подозрением относившиеся к международному вмешательству, стали требовать ужесточения глобальных правил, с тем чтобы не допустить распространения банковских кризисов через границы и инфицирования других стран, будто это эпидемия азиатского гриппа.
Конкретным следствием подобного энтузиазма стало создание Совета по финансовой стабильности, рождённого из пепла Форума финансовой стабильности на лондонском саммите «Большой двадцатки» (G20) в апреле 2009 года. Кроме того, представители всех стран G20 вошли в состав ключевых глобальных регуляторов, в том числе в Базеле. На смену господству стран «Большой семёрки» пришли надежды, что расширение международного участия повысит заинтересованность в глобальных стандартах и обеспечит политическую поддержку идеям увеличения капитала в банковской системе.
Все эти нововведения себя оправдывали – до определённого момента. К примеру, правила «Базель III» более чем удвоили размер капитала, которым должен обладать каждый банк, а также повысили требования к качеству этого капитала. В результате, система стала выглядеть немного более безопасной. Однако сейчас появляются тревожные признаки того, что стремление к укреплению глобальных стандартов (более того, любых единых стандартов) ослабевает.
ЛОНДОН – Финансовый кризис 2008 года стал мощным стимулом для регуляторов, определяющих глобальные стандарты. Базельский комитет, который устанавливает стандарты международного банковского надзора, внезапно стал лидером финансовых новостей. Деловые обеды на Манхэттене и в Кенсингтоне посвящались обсуждению тонкостей стандарта «Базель II» и недостатков проциклических требований к капиталу. Правительства, ранее с подозрением относившиеся к международному вмешательству, стали требовать ужесточения глобальных правил, с тем чтобы не допустить распространения банковских кризисов через границы и инфицирования других стран, будто это эпидемия азиатского гриппа.
Конкретным следствием подобного энтузиазма стало создание Совета по финансовой стабильности, рождённого из пепла Форума финансовой стабильности на лондонском саммите «Большой двадцатки» (G20) в апреле 2009 года. Кроме того, представители всех стран G20 вошли в состав ключевых глобальных регуляторов, в том числе в Базеле. На смену господству стран «Большой семёрки» пришли надежды, что расширение международного участия повысит заинтересованность в глобальных стандартах и обеспечит политическую поддержку идеям увеличения капитала в банковской системе.
Все эти нововведения себя оправдывали – до определённого момента. К примеру, правила «Базель III» более чем удвоили размер капитала, которым должен обладать каждый банк, а также повысили требования к качеству этого капитала. В результате, система стала выглядеть немного более безопасной. Однако сейчас появляются тревожные признаки того, что стремление к укреплению глобальных стандартов (более того, любых единых стандартов) ослабевает.