НЬЮ-ЙОРК – «Процесс глобализация юаня выглядит неумолимым и безудержным», – сообщил журнал The Economist в апреле 2014 года. И действительно, за год с небольшим, к августу 2015-го, доля юаня в общих объёмах международных платежей удвоилась до 2,8%, благодаря чему китайская валюта вышла на четвёртое место в списке наиболее используемых валют мира.
Но после этого процесс развернулся в обратную сторону. Сегодня доля юаня в международных платежах упала до 1,6%, и он скатился на седьмое место. На глобальном рынке облигаций использование юаня снизилось на 45% по сравнению с пиковым значением, достигнутым в 2015 году. В банках Гонконга объёмы депозитов, номинированных в юанях, сократились вдвое. Наконец, если в 2015 году 35% внешнеторговых расчётов Китая осуществлялось в юанях (почти всё остальное – в долларах), то сегодня эта доля упала примерно до 12%.
Поворот в судьбе юаня объясняется четырьмя основными факторами.
НЬЮ-ЙОРК – «Процесс глобализация юаня выглядит неумолимым и безудержным», – сообщил журнал The Economist в апреле 2014 года. И действительно, за год с небольшим, к августу 2015-го, доля юаня в общих объёмах международных платежей удвоилась до 2,8%, благодаря чему китайская валюта вышла на четвёртое место в списке наиболее используемых валют мира.
Но после этого процесс развернулся в обратную сторону. Сегодня доля юаня в международных платежах упала до 1,6%, и он скатился на седьмое место. На глобальном рынке облигаций использование юаня снизилось на 45% по сравнению с пиковым значением, достигнутым в 2015 году. В банках Гонконга объёмы депозитов, номинированных в юанях, сократились вдвое. Наконец, если в 2015 году 35% внешнеторговых расчётов Китая осуществлялось в юанях (почти всё остальное – в долларах), то сегодня эта доля упала примерно до 12%.
Поворот в судьбе юаня объясняется четырьмя основными факторами.