Европарламент утвердил новые строгие правила в отношении генетически модифицированных продуктов питания, вызвав этим неодобрение со стороны Америки. Ноэль Ленуар, новый министр Европы от Франции и известный во всем мире специалист по биоэтике, анализирует вопросы, затронутые при установлении правил в отношении генетически создаваемых продуктов. (ПРИМЕЧАНИЕ для редакторов: данная статья была подготовлена компанией Project Syndicate ДО вынесения решения Европарламентом, тем не менее, она остается актуальной в отношении вопросов, охваченных новым законодательством.)
Поговорка "человек есть то, что он ест" имеет два значения. Она убеждает нас придерживаться здоровой и питательной диеты. И, кроме того, она напоминает нам, что пища является неотъемлемой частью наших культурных, религиозных или региональных особенностей, поскольку то, что мы едим, и то, как мы производим свои продукты питания, глубоко укоренилось в нашей истории и традициях. В самом деле, особенности национальной кухни дают нам самые выразительные прозвища друг для друга. Для англичан мы, французы, навсегда останемся "лягушатниками", потому что мы едим лягушачьи лапки, а немцы всегда будут "капустниками" из-за своей любви к квашеной капусте.
Эволюция европейского отношения к генетически модифицированным продуктам питания и растениям отражает именно такое двойное беспокойство по поводу здоровья и национальных особенностей. Начиная с апреля 1990 года, когда Европарламент в отсутствие каких-либо особых возражений принял первые две директивы по использованию и выпуску генетически модифицированных организмов (ГМО), общественное мнение становилось все больше недоверчивым и враждебным. Чем вызвана такая обостренная восприимчивость в отношении генетически модифицированных продуктов питания?
Европарламент утвердил новые строгие правила в отношении генетически модифицированных продуктов питания, вызвав этим неодобрение со стороны Америки. Ноэль Ленуар, новый министр Европы от Франции и известный во всем мире специалист по биоэтике, анализирует вопросы, затронутые при установлении правил в отношении генетически создаваемых продуктов. (ПРИМЕЧАНИЕ для редакторов: данная статья была подготовлена компанией Project Syndicate ДО вынесения решения Европарламентом, тем не менее, она остается актуальной в отношении вопросов, охваченных новым законодательством.)
Поговорка "человек есть то, что он ест" имеет два значения. Она убеждает нас придерживаться здоровой и питательной диеты. И, кроме того, она напоминает нам, что пища является неотъемлемой частью наших культурных, религиозных или региональных особенностей, поскольку то, что мы едим, и то, как мы производим свои продукты питания, глубоко укоренилось в нашей истории и традициях. В самом деле, особенности национальной кухни дают нам самые выразительные прозвища друг для друга. Для англичан мы, французы, навсегда останемся "лягушатниками", потому что мы едим лягушачьи лапки, а немцы всегда будут "капустниками" из-за своей любви к квашеной капусте.
Эволюция европейского отношения к генетически модифицированным продуктам питания и растениям отражает именно такое двойное беспокойство по поводу здоровья и национальных особенностей. Начиная с апреля 1990 года, когда Европарламент в отсутствие каких-либо особых возражений принял первые две директивы по использованию и выпуску генетически модифицированных организмов (ГМО), общественное мнение становилось все больше недоверчивым и враждебным. Чем вызвана такая обостренная восприимчивость в отношении генетически модифицированных продуктов питания?