Уже можно наблюдать первые проблески выздоровления Аргентины. Слишком многое из того, что здесь происходило и что происходит, кажется загадкой. Предполагалось, что отказ от «конвертируемости», т.е. системы фиксированного обменного курса, неминуемо приведет к беде - и так оно и вышло. Объем производства упал, и уровень безработицы резко вырос. Боязнь этих издержек и пакеты экстренной финансовой помощи от МВФ еще долго удерживали Аргентину от отказа от механизма полного золотовалютного обеспечения уже после того, как стало ясно, что эта система не может поддерживаться. Из-за этого упорства, когда все окончательно развалилось, ситуация оказалась значительно хуже, чем могла бы быть.
Но что в первую очередь заставляло Аргентину придерживаться системы, которая не могла работать - так это страх гиперинфляции. Когда я во время моих посещений Буэнос-Айреса спрашивал людей, почему Аргентина настаивает на своем экономическом безумстве, ответ всегда был один: «Да, когда Бразилия перестала искусственно поддерживать курс своей валюты, инфляция там оставалась умеренной, но Бразилия - это Бразилия, а мы - Аргентина». В том, что аргентинцы не доверяют своим институтам власти и не верят в их способность управлять без кандалов конвертируемости, чувствовалась даже некоторая гордость.
Однако гиперинфляция, которой все так боялись, не материализовалась. На самом деле была нормальная инфляция, связанная с ростом цен на импортные товары, что всегда следует за сильной девальвацией. Но вместо того чтобы вступить на спираль подъема цен, инфляция, кажется, начала потихонечку успокаиваться. Аргентина, по-видимому, готова присоединиться к длинному списку стран - Бразилии, Корее, России, Таиланду и Индонезии - которые провели девальвацию без неконтролируемой инфляции.
Уже можно наблюдать первые проблески выздоровления Аргентины. Слишком многое из того, что здесь происходило и что происходит, кажется загадкой. Предполагалось, что отказ от «конвертируемости», т.е. системы фиксированного обменного курса, неминуемо приведет к беде - и так оно и вышло. Объем производства упал, и уровень безработицы резко вырос. Боязнь этих издержек и пакеты экстренной финансовой помощи от МВФ еще долго удерживали Аргентину от отказа от механизма полного золотовалютного обеспечения уже после того, как стало ясно, что эта система не может поддерживаться. Из-за этого упорства, когда все окончательно развалилось, ситуация оказалась значительно хуже, чем могла бы быть.
Но что в первую очередь заставляло Аргентину придерживаться системы, которая не могла работать - так это страх гиперинфляции. Когда я во время моих посещений Буэнос-Айреса спрашивал людей, почему Аргентина настаивает на своем экономическом безумстве, ответ всегда был один: «Да, когда Бразилия перестала искусственно поддерживать курс своей валюты, инфляция там оставалась умеренной, но Бразилия - это Бразилия, а мы - Аргентина». В том, что аргентинцы не доверяют своим институтам власти и не верят в их способность управлять без кандалов конвертируемости, чувствовалась даже некоторая гордость.
Однако гиперинфляция, которой все так боялись, не материализовалась. На самом деле была нормальная инфляция, связанная с ростом цен на импортные товары, что всегда следует за сильной девальвацией. Но вместо того чтобы вступить на спираль подъема цен, инфляция, кажется, начала потихонечку успокаиваться. Аргентина, по-видимому, готова присоединиться к длинному списку стран - Бразилии, Корее, России, Таиланду и Индонезии - которые провели девальвацию без неконтролируемой инфляции.