МОСКВА – Со времён украинского конфликта в 2014 году конфликтующее взгляды на мир глубоко проникли во властные структуры стран НАТО и России, а недоверие стало определяющим настроем. Мы становимся свидетелями нового рода конфронтации, которая нагружена военными рисками. А поскольку мы приближаемся к новому «осеннему сезону учений» (его ключевыми событиями станут российские манёвры «Запад-2021» и натовские учения «Рамштайнский сплав» и «Общий воин»), возникает срочная необходимость в смягчении угрозы превращения этих учений в точки возгорания конфликта.
Да, конечно, в великодержавном соперничестве с сильным военным компонентом нет ничего нового. В прошлом это был главный, решающий фактор, формирующий и меняющий политическую карту и международную систему. В наши дни военное соперничество является одной из множества сил, которые определяют геополитику, наряду с экономическим и технологическим развитием. Однако в случае осложнения ситуации именно военная динамика, как можно ожидать, будет играть решающее значение, играя роль инструмента либо сдерживания, либо принуждения. Именно поэтому все крупные державы – США, их союзники по НАТО, Китай и Россия – проводят сегодня военные учения чаще и в более крупных масштабах, чем когда-либо раньше.
Эта тенденция, вероятно, будет сохраняться, в том числе в Европе и вокруг неё. Как объясняется на сайте самого НАТО, военные учения позволяют этой организации испытывать и проверять «концепции, процедуры, системы и тактику» для применения на реальном театре военных действий. Блок НАТО также открыто признаёт, что активизировал свою программу учений, чтобы учесть «изменившуюся обстановку безопасности». Кремлёвский пресс-секретарь Дмитрий Песков отмечает, что учения – это часть ежегодной рутинной работы по «развитию российских вооружённых сил», но при этом российские манёвры «Восток-2018» по своему размаху превзошли любые военные учения советской эпохи.
Никто не оспаривает право на самооборону и сопутствующее право готовить войска к эффективному участию в вооружённом конфликте. И было бы наивно полагать, что простых просьб к официальным лицам в Пекине, Брюсселе, Москве или Вашингтоне будет достаточно, чтобы убедить их сократить масштабы военных учений. И всё же всем сторонам выгодно вести себя таким образом, чтобы не провоцировать остальных и не создавать опасность ошибок недопонимания или расчётов, которые потенциально могут привести к катастрофическим результатам.
В отличие от времён Холодной войны, в наши дни полномасштабный конфликт в Европе вряд ли примет форму крупной неожиданной атаки. Но он может возникнуть в результате эскалации региональных или локальных вооружённых конфликтов или инцидентов с участием вооружённых сил. Слишком легко такие конфликты могут быть непреднамеренным образом спровоцированы военными учениями. И поэтому мировые лидеры должны срочно устранить угрозу региональной и глобальной безопасности, создаваемую подобными учениями.
Недавний инцидент с применением огня между британским королевским эсминцем «Дефендер» и российскими силами в Чёрном море (рядом с Крымом) стал всего лишь один из примеров того, насколько быстро ситуация может выйти из-под контроля. Ещё одним примером стали российские пилоты, которые опасно приблизились к самолёту НАТО вблизи российской границы. Кинетического контакта пока что удаётся избежать, но мы не должны и дальше испытывать удачу.
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Более того, смягчение рисков становится всё более трудной задаче на фоне развития искусственного интеллекта, распространения фейковых новостей, кампаний дезинформации и кибератак. Все эти технологии и приёмы уплотняют туман войны, повышая вероятность опасных ошибочных расчётов или трагических инцидентов.
К счастью, существуют инструменты, которые можно немедленно начать использовать для сокращения подобных рисков. Многие из мер по установлению доверия, которые были приняты в конце Холодной войны или сразу после неё, действуют до сих пор, даже несмотря на смерть «Договора об обычных вооруженных силах в Европе» и «Договора по открытому небу». Все эти каналы следует использовать в полной мере. Совет Россия-НАТО, хотя пока что и не превратился в мотор партнёрства, может послужить в качестве механизма коммуникаций для предотвращения опасных военных инцидентов или их эскалации.
В дополнение к Совету Россия-НАТО должны осуществляться прямые, серьёзные контакты и периодические личные встречи между Верховным главнокомандующим объединённых вооружённых сил НАТО в Европе (SACEUR) и начальником Генерального штаба ВС РФ, а также другими высшими военачальниками и экспертами с обеих сторон. Регулярные дискуссии позволили бы сформировать уверенность, что военная активность любой из сторон не является начатой атакой. Те же самые каналы связи помогли бы шагам на пути к немедленной деэскалации в случае, когда происходит недопонимание. Другие уже существующие инструменты следует оживить и обновить, начиная с Венского документа 2011 года о мерах укрепления доверия и безопасности.
Предсказуемость и взаимное доверие можно ещё больше повысить благодаря добровольной воздержанности и мерам прозрачности, таким как обмен информацией о размерах и характере вооружённых сил в приграничных районах. Инструменты снижения рисков не обязательно должны быть специально созданными для решения вопросов безопасности и военного характера. В качестве участников «Конвенции о международной гражданской авиации» все затрагиваемые страны должны соблюдать уже установленные принципы поведения в международном воздушном пространстве, не ограничивая права, свободы и его законное использование другими странами.
Перечисленные меры не превратят отношения противников в дружественные связи. Но, по крайней мере, они помогут гарантировать наличие политических «пожарных бригад», готовых потушить локальные вспышки огня, прежде чем они охватят Европу.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
The dollar's strength, particularly against major Asian currencies, has triggered a wave of skittishness in financial markets. Can anything be done to stem the greenback's rise, and even if something can be done, should it?
asks whether anything can or should be done about the greenback's strength, especially against Asian currencies.
While the ongoing pro-Palestinian student protests have many superficial similarities to the student uprisings of the late 1960s, only the latter envisioned a new political movement to ameliorate the ills of their time. The current protesters' goals are far more modest, which makes them all the more tragic.
sees the pro-Palestinian student demonstrations as a signal of a much deeper, widespread malaise.
МОСКВА – Со времён украинского конфликта в 2014 году конфликтующее взгляды на мир глубоко проникли во властные структуры стран НАТО и России, а недоверие стало определяющим настроем. Мы становимся свидетелями нового рода конфронтации, которая нагружена военными рисками. А поскольку мы приближаемся к новому «осеннему сезону учений» (его ключевыми событиями станут российские манёвры «Запад-2021» и натовские учения «Рамштайнский сплав» и «Общий воин»), возникает срочная необходимость в смягчении угрозы превращения этих учений в точки возгорания конфликта.
Да, конечно, в великодержавном соперничестве с сильным военным компонентом нет ничего нового. В прошлом это был главный, решающий фактор, формирующий и меняющий политическую карту и международную систему. В наши дни военное соперничество является одной из множества сил, которые определяют геополитику, наряду с экономическим и технологическим развитием. Однако в случае осложнения ситуации именно военная динамика, как можно ожидать, будет играть решающее значение, играя роль инструмента либо сдерживания, либо принуждения. Именно поэтому все крупные державы – США, их союзники по НАТО, Китай и Россия – проводят сегодня военные учения чаще и в более крупных масштабах, чем когда-либо раньше.
Эта тенденция, вероятно, будет сохраняться, в том числе в Европе и вокруг неё. Как объясняется на сайте самого НАТО, военные учения позволяют этой организации испытывать и проверять «концепции, процедуры, системы и тактику» для применения на реальном театре военных действий. Блок НАТО также открыто признаёт, что активизировал свою программу учений, чтобы учесть «изменившуюся обстановку безопасности». Кремлёвский пресс-секретарь Дмитрий Песков отмечает, что учения – это часть ежегодной рутинной работы по «развитию российских вооружённых сил», но при этом российские манёвры «Восток-2018» по своему размаху превзошли любые военные учения советской эпохи.
Никто не оспаривает право на самооборону и сопутствующее право готовить войска к эффективному участию в вооружённом конфликте. И было бы наивно полагать, что простых просьб к официальным лицам в Пекине, Брюсселе, Москве или Вашингтоне будет достаточно, чтобы убедить их сократить масштабы военных учений. И всё же всем сторонам выгодно вести себя таким образом, чтобы не провоцировать остальных и не создавать опасность ошибок недопонимания или расчётов, которые потенциально могут привести к катастрофическим результатам.
В отличие от времён Холодной войны, в наши дни полномасштабный конфликт в Европе вряд ли примет форму крупной неожиданной атаки. Но он может возникнуть в результате эскалации региональных или локальных вооружённых конфликтов или инцидентов с участием вооружённых сил. Слишком легко такие конфликты могут быть непреднамеренным образом спровоцированы военными учениями. И поэтому мировые лидеры должны срочно устранить угрозу региональной и глобальной безопасности, создаваемую подобными учениями.
Недавний инцидент с применением огня между британским королевским эсминцем «Дефендер» и российскими силами в Чёрном море (рядом с Крымом) стал всего лишь один из примеров того, насколько быстро ситуация может выйти из-под контроля. Ещё одним примером стали российские пилоты, которые опасно приблизились к самолёту НАТО вблизи российской границы. Кинетического контакта пока что удаётся избежать, но мы не должны и дальше испытывать удачу.
Subscribe to PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Более того, смягчение рисков становится всё более трудной задаче на фоне развития искусственного интеллекта, распространения фейковых новостей, кампаний дезинформации и кибератак. Все эти технологии и приёмы уплотняют туман войны, повышая вероятность опасных ошибочных расчётов или трагических инцидентов.
К счастью, существуют инструменты, которые можно немедленно начать использовать для сокращения подобных рисков. Многие из мер по установлению доверия, которые были приняты в конце Холодной войны или сразу после неё, действуют до сих пор, даже несмотря на смерть «Договора об обычных вооруженных силах в Европе» и «Договора по открытому небу». Все эти каналы следует использовать в полной мере. Совет Россия-НАТО, хотя пока что и не превратился в мотор партнёрства, может послужить в качестве механизма коммуникаций для предотвращения опасных военных инцидентов или их эскалации.
В дополнение к Совету Россия-НАТО должны осуществляться прямые, серьёзные контакты и периодические личные встречи между Верховным главнокомандующим объединённых вооружённых сил НАТО в Европе (SACEUR) и начальником Генерального штаба ВС РФ, а также другими высшими военачальниками и экспертами с обеих сторон. Регулярные дискуссии позволили бы сформировать уверенность, что военная активность любой из сторон не является начатой атакой. Те же самые каналы связи помогли бы шагам на пути к немедленной деэскалации в случае, когда происходит недопонимание. Другие уже существующие инструменты следует оживить и обновить, начиная с Венского документа 2011 года о мерах укрепления доверия и безопасности.
Предсказуемость и взаимное доверие можно ещё больше повысить благодаря добровольной воздержанности и мерам прозрачности, таким как обмен информацией о размерах и характере вооружённых сил в приграничных районах. Инструменты снижения рисков не обязательно должны быть специально созданными для решения вопросов безопасности и военного характера. В качестве участников «Конвенции о международной гражданской авиации» все затрагиваемые страны должны соблюдать уже установленные принципы поведения в международном воздушном пространстве, не ограничивая права, свободы и его законное использование другими странами.
Перечисленные меры не превратят отношения противников в дружественные связи. Но, по крайней мере, они помогут гарантировать наличие политических «пожарных бригад», готовых потушить локальные вспышки огня, прежде чем они охватят Европу.