Почему к изнасилованию относятся по-другому?

НЬЮ-ЙОРК. По мере того как обвинения шведских прокуроров в сексуальных преступлениях в адрес основателя WikiLeaks Джулиана Ассанжа обсуждаются в международных средствах массовой информации, одно условие этого процесса заслуживает серьезного внимания. Мы знаем Ассанжа по имени. Но его обвинители ‑ две шведские женщины, которые выдвинули против него обвинения ‑ определены только, как «мисс А» и «мисс W», а их изображения показывают нечеткими.

СМИ утверждают, что такая политика мотивирована уважением к предполагаемым жертвам. Однако эти же организации никогда не будут освещать обвинения, например, в мошенничестве ‑ или в другом не сексуальном преступлении ‑ в отношении подозреваемого, который был назван на основе анонимных обвинений. В самом деле, несмотря на благие намерения, обеспечение анонимности в сексуальных преступлениях крайне вредно для женщин.

Традиция не называть обвинителей в изнасиловании является пережитком викторианской эпохи, когда изнасилование и другие сексуальные преступления кодифицировались и о них сообщалось таким образом, который сохранился до наших дней. Изнасилование рассматривалось, как «судьба хуже смерти», представляя женщин – которые предположительно должны были быть девственницами до брака – как «подпорченый товар».