НЬЮ-ЙОРК. По мере того как я пытаюсь понять весь смысл тунисской революции и оценить его будущее, я смотрю на свой стол, на котором я разложил два выпуска «New York Times», в которых Тунис вынесен на первые страницы. Даты выпуска этих изданий различаются 23 годами.
Первый – это желтоватый, морщинистый экземпляр, датированный 7 ноября 1987 года. В статье под заголовком «В Тунисе произошел переворот» сообщается о падении Хабиба Бургиба, стареющего основателя современного Туниса и героя его независимости. Он был отстранен от власти глубокой ночью в результате бескровного переворота, проведенного его премьер-министром по имени Зин аль-Абидин Бен Али.
В последующие дни десятки тысяч людей собрались в центре города Туниса, чтобы отметить свое освобождение из многолетнего застоя и неопределенности, вызванных старческой немощью Бургибы. Бен Али, новый президент, был для большинства героем, и в первые годы своего правления ‑ вполне заслуженно.
НЬЮ-ЙОРК. По мере того как я пытаюсь понять весь смысл тунисской революции и оценить его будущее, я смотрю на свой стол, на котором я разложил два выпуска «New York Times», в которых Тунис вынесен на первые страницы. Даты выпуска этих изданий различаются 23 годами.
Первый – это желтоватый, морщинистый экземпляр, датированный 7 ноября 1987 года. В статье под заголовком «В Тунисе произошел переворот» сообщается о падении Хабиба Бургиба, стареющего основателя современного Туниса и героя его независимости. Он был отстранен от власти глубокой ночью в результате бескровного переворота, проведенного его премьер-министром по имени Зин аль-Абидин Бен Али.
В последующие дни десятки тысяч людей собрались в центре города Туниса, чтобы отметить свое освобождение из многолетнего застоя и неопределенности, вызванных старческой немощью Бургибы. Бен Али, новый президент, был для большинства героем, и в первые годы своего правления ‑ вполне заслуженно.