По поводу изменения климата есть немало серьёзных вопросов и неясностей. Насколько много углекислого газа может попасть в атмосферу, если с этим никак не бороться? Насколько сильное глобальное потепление это может вызвать, и как это повлияет на климат в различных регионах мира, на местные экосистемы и на уязвимые виды животных и растений? Какое воздействие окажут подобные изменения на работоспособность, комфортность и здоровье людей? И, конечно, какова вероятная стоимость перехода на возобновляемые источники и на рациональное использование энергии?
По мере того, как мы всё больше узнаём об изменении климата (например, о роли облаков и океанов), возникают всё новые вопросы. Тем не менее, «теория» парникового эффекта, как её иногда пренебрежительно называют, уже давно утвердилась и не вызывает сколько-нибудь серьёзных сомнений. Существуют неясности о количественных параметрах, бывают сомнения в том, можно ли объяснить потепление последних десятилетий одним лишь «парниковым эффектом», но об основах глобального потепления в науке уже никто не спорит.
Мы знаем, что Земля нагревается, но не уверены в том, насколько быстро и с какими последствиями для климата в различных регионах мира: так какие же самые срочные действия нам следует предпринять, чтобы справиться с данной проблемой? Во-первых, конечно, необходимо продолжать изучение климатических явлений и их влияние на экологию. Во-вторых, следует развивать исследования и разработки в области предотвращения изменения климата. Нам необходимо как можно скорее понять, каковы возможные альтернативы ископаемым видам топлива, какое количество энергии можно экономить, как выводить углекислый газ из атмосферы, и, если это потребуется, как увеличить альбедо Земли, т.е. её способность отражать входящий солнечный свет.
Один из способов обеспечить развитие необходимых исследований и разработок заключается в использовании для их финансирования и прямого влияния рынка посредством налогов, субсидий, нормирования и – самое главное – посредством убеждения фирм и потребителей в том, что ископаемые виды топлива со временем будут становиться всё более дорогими. Но частные инвесторы не поддержат некоторые виды исследований и разработок ни при каких обстоятельствах: «рынок» не выделит необходимых средств, т.к. инвесторы не видят всех выгод смягчения глобального потепления для человечества.
Поэтому другой вариант заключается в совместном финансировании и управлении исследований и разработок правительствами и бизнесом. Например, учёные уже давно поняли, что углекислый газ, вырабатываемый крупными стационарными установками, такими как электростанции, можно «улавливать» и перекачивать в места, где его можно нагнетать в подземные газохранилища (или, возможно, в газохранилища на дне океана). 25 лет назад было установлено, что данный процесс удвоит стоимость электричества, но сегодня затраты будут гораздо ниже. Но инвестиции в необходимые исследования и разработки – в технологии улавливания, транспортировки, нагнетания и герметизации, а также в геологические исследования подходящих мест постоянного хранения – не входят в интересы частных инвесторов.
Так называемая, «инженерная геология» является ещё одной сферой исследований, которая заслуживает внимания, но которая не получит инвестиций от частного сектора. Часть солнечного света, достигающего Земли, поглощается, а другая часть - отражается. Также, некоторые извержения вулканов, в особенности те из них, которые сопровождаются выбросом большого количества серы, могут значительно охладить Землю. В действительности, по оценкам учёных, сера, в настоящее время находящаяся в атмосфере, попавшая в неё в основном в результате сжигания угля и нефти, возможно, маскирует значительную часть предполагаемого парникового эффекта.
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Поэтому было бы неплохо проводить небольшие, обратимые эксперименты с целью установить, какие вещества и на какой высоте можно размещать для отражения входящей энергии, и включить полученные результаты в глобальные климатические модели, чтобы сделать их как можно более эффективными и экономичными. Ясно, что это задача не для частного сектора: здесь может быть полезным международное сотрудничество.
Для некоторых людей, и в особенности для администрации Буша, неясности в сфере глобального потепления, похоже, являются законной причиной для откладывания действий, которые обычно преподносятся как «дорогостоящие». Но данный подход применяется практически исключительно в отношении проблемы изменения климата. В других сферах государственной политики, таких как терроризм, распространение ядерного оружия, инфляция или вакцинация, похоже, преобладает принцип «предупреждения»: если существует достаточная вероятность значительного ущерба, мы принимаем те или иные спланированные предупреждающие действия.
Другой крайностью является то, что часто называют принципом «предосторожности». Данный принцип сегодня популярен в Европейском Союзе: до тех пор, пока не будет гарантирована безопасность какого-либо явления (например, генетически модифицированных продуктов), его применение должно быть отложено на неопределённый срок, несмотря на возможную значительную выгоду.
Ни один из этих двух принципов не имеет ни экономического, ни какого-либо другого смысла. Мы должны как можно лучше взвешивать все затраты, выгоды и вероятности, а не зацикливаться на крайних мерах.
Без сомнения, вследствие неясностей по поводу изменения климата, некоторые необходимые действия кажутся сегодня ненужными, и, возможно, будут считаться таковыми ещё долгое время. Существующая неясность о параметре «восприимчивости климата» даёт возможность утверждать, что нет никакой необходимости решать сегодня посредством использования многонациональных дипломатических процессов, какой должен быть абсолютный предел концентрации газов, приводящих к парниковому эффекту, и затем использовать данный предел в качестве основания для установления квот выбросов газов для различных стран.
Но большинство проблем, связанных с изменением климата, далеко не так ясны. Наиболее опасным и известным возможным последствием глобального потепления является «разлом» западно-антарктического ледникового щита, который покоится на дне океана и возвышается на 1-2 километра над уровнем моря. В отличие от дрейфующих льдин, которые нисколько не меняют уровень моря при таянии, одно только количество льда данного ледникового щита, находящееся на поверхности моря, способно при таянии поднять уровень моря примерно на 6 метров, что приведёт к затоплению прибрежных городов во всём мире.
В течение трёх десятилетий давались различные оценки вероятности разлома западно-антарктического ледникового щита и вероятной даты такого разлома. Последние исследования воздействия температуры океанических вод на движение ледниковых щитов, покоящихся на дне океана, не являются обнадёживающими. В последнем прочитанном мной исследовании вероятность подобного разлома в текущем столетии оценивается как небольшая, но всё же возможная.
В поиске адекватного ответа на подобные неясности, мы не должны ни ждать, пока данная неясность окончательно не разрешится, вследствие чего мы предпримем те или иные действия, ни действовать так, будто бы она точно приведёт к беде, до тех пор, пока у нас не появится доказательств того, что опасности нет. Эти две крайности не являются единственными альтернативами.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
Iran’s mass ballistic missile and drone attack on Israel last week raised anew the specter of a widening Middle East war that draws in Iran and its proxies, as well as Western countries like the United States. The urgent need to defuse tensions – starting by ending Israel’s war in Gaza and pursuing a lasting political solution to the Israeli-Palestinian conflict – is obvious, but can it be done?
The most successful development stories almost always involve major shifts in the sources of economic growth, which in turn allow economies to reinvent themselves out of necessity or by design. In China, the interplay of mounting external pressures, lagging household consumption, and falling productivity will increasingly shape China’s policy choices in the years ahead.
explains why the Chinese authorities should switch to a consumption- and productivity-led growth model.
Designing a progressive anti-violence strategy that delivers the safety for which a huge share of Latin Americans crave is perhaps the most difficult challenge facing many of the region’s governments. But it is also the most important.
urge the region’s progressives to start treating security as an essential component of social protection.
По поводу изменения климата есть немало серьёзных вопросов и неясностей. Насколько много углекислого газа может попасть в атмосферу, если с этим никак не бороться? Насколько сильное глобальное потепление это может вызвать, и как это повлияет на климат в различных регионах мира, на местные экосистемы и на уязвимые виды животных и растений? Какое воздействие окажут подобные изменения на работоспособность, комфортность и здоровье людей? И, конечно, какова вероятная стоимость перехода на возобновляемые источники и на рациональное использование энергии?
По мере того, как мы всё больше узнаём об изменении климата (например, о роли облаков и океанов), возникают всё новые вопросы. Тем не менее, «теория» парникового эффекта, как её иногда пренебрежительно называют, уже давно утвердилась и не вызывает сколько-нибудь серьёзных сомнений. Существуют неясности о количественных параметрах, бывают сомнения в том, можно ли объяснить потепление последних десятилетий одним лишь «парниковым эффектом», но об основах глобального потепления в науке уже никто не спорит.
Мы знаем, что Земля нагревается, но не уверены в том, насколько быстро и с какими последствиями для климата в различных регионах мира: так какие же самые срочные действия нам следует предпринять, чтобы справиться с данной проблемой? Во-первых, конечно, необходимо продолжать изучение климатических явлений и их влияние на экологию. Во-вторых, следует развивать исследования и разработки в области предотвращения изменения климата. Нам необходимо как можно скорее понять, каковы возможные альтернативы ископаемым видам топлива, какое количество энергии можно экономить, как выводить углекислый газ из атмосферы, и, если это потребуется, как увеличить альбедо Земли, т.е. её способность отражать входящий солнечный свет.
Один из способов обеспечить развитие необходимых исследований и разработок заключается в использовании для их финансирования и прямого влияния рынка посредством налогов, субсидий, нормирования и – самое главное – посредством убеждения фирм и потребителей в том, что ископаемые виды топлива со временем будут становиться всё более дорогими. Но частные инвесторы не поддержат некоторые виды исследований и разработок ни при каких обстоятельствах: «рынок» не выделит необходимых средств, т.к. инвесторы не видят всех выгод смягчения глобального потепления для человечества.
Поэтому другой вариант заключается в совместном финансировании и управлении исследований и разработок правительствами и бизнесом. Например, учёные уже давно поняли, что углекислый газ, вырабатываемый крупными стационарными установками, такими как электростанции, можно «улавливать» и перекачивать в места, где его можно нагнетать в подземные газохранилища (или, возможно, в газохранилища на дне океана). 25 лет назад было установлено, что данный процесс удвоит стоимость электричества, но сегодня затраты будут гораздо ниже. Но инвестиции в необходимые исследования и разработки – в технологии улавливания, транспортировки, нагнетания и герметизации, а также в геологические исследования подходящих мест постоянного хранения – не входят в интересы частных инвесторов.
Так называемая, «инженерная геология» является ещё одной сферой исследований, которая заслуживает внимания, но которая не получит инвестиций от частного сектора. Часть солнечного света, достигающего Земли, поглощается, а другая часть - отражается. Также, некоторые извержения вулканов, в особенности те из них, которые сопровождаются выбросом большого количества серы, могут значительно охладить Землю. В действительности, по оценкам учёных, сера, в настоящее время находящаяся в атмосфере, попавшая в неё в основном в результате сжигания угля и нефти, возможно, маскирует значительную часть предполагаемого парникового эффекта.
Subscribe to PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Поэтому было бы неплохо проводить небольшие, обратимые эксперименты с целью установить, какие вещества и на какой высоте можно размещать для отражения входящей энергии, и включить полученные результаты в глобальные климатические модели, чтобы сделать их как можно более эффективными и экономичными. Ясно, что это задача не для частного сектора: здесь может быть полезным международное сотрудничество.
Для некоторых людей, и в особенности для администрации Буша, неясности в сфере глобального потепления, похоже, являются законной причиной для откладывания действий, которые обычно преподносятся как «дорогостоящие». Но данный подход применяется практически исключительно в отношении проблемы изменения климата. В других сферах государственной политики, таких как терроризм, распространение ядерного оружия, инфляция или вакцинация, похоже, преобладает принцип «предупреждения»: если существует достаточная вероятность значительного ущерба, мы принимаем те или иные спланированные предупреждающие действия.
Другой крайностью является то, что часто называют принципом «предосторожности». Данный принцип сегодня популярен в Европейском Союзе: до тех пор, пока не будет гарантирована безопасность какого-либо явления (например, генетически модифицированных продуктов), его применение должно быть отложено на неопределённый срок, несмотря на возможную значительную выгоду.
Ни один из этих двух принципов не имеет ни экономического, ни какого-либо другого смысла. Мы должны как можно лучше взвешивать все затраты, выгоды и вероятности, а не зацикливаться на крайних мерах.
Без сомнения, вследствие неясностей по поводу изменения климата, некоторые необходимые действия кажутся сегодня ненужными, и, возможно, будут считаться таковыми ещё долгое время. Существующая неясность о параметре «восприимчивости климата» даёт возможность утверждать, что нет никакой необходимости решать сегодня посредством использования многонациональных дипломатических процессов, какой должен быть абсолютный предел концентрации газов, приводящих к парниковому эффекту, и затем использовать данный предел в качестве основания для установления квот выбросов газов для различных стран.
Но большинство проблем, связанных с изменением климата, далеко не так ясны. Наиболее опасным и известным возможным последствием глобального потепления является «разлом» западно-антарктического ледникового щита, который покоится на дне океана и возвышается на 1-2 километра над уровнем моря. В отличие от дрейфующих льдин, которые нисколько не меняют уровень моря при таянии, одно только количество льда данного ледникового щита, находящееся на поверхности моря, способно при таянии поднять уровень моря примерно на 6 метров, что приведёт к затоплению прибрежных городов во всём мире.
В течение трёх десятилетий давались различные оценки вероятности разлома западно-антарктического ледникового щита и вероятной даты такого разлома. Последние исследования воздействия температуры океанических вод на движение ледниковых щитов, покоящихся на дне океана, не являются обнадёживающими. В последнем прочитанном мной исследовании вероятность подобного разлома в текущем столетии оценивается как небольшая, но всё же возможная.
В поиске адекватного ответа на подобные неясности, мы не должны ни ждать, пока данная неясность окончательно не разрешится, вследствие чего мы предпримем те или иные действия, ни действовать так, будто бы она точно приведёт к беде, до тех пор, пока у нас не появится доказательств того, что опасности нет. Эти две крайности не являются единственными альтернативами.