Не так давно, немцы и другие континентальные европейцы расценивали американских "рабочих, живущих за чертой бедности", а так же плачевное состояние сферы коммунального обслуживания в Великобритании, как дефекты, возможно являющиеся ценой, которую англосаксонские страны неизбежно должны платить за свою жесткую форму капитализма. С другой стороны, сами европейцы (в особенности немцы) высоко ценили "модель Рейнланда" - рыночная экономика, при которой основа социального правосудия подчиняет себе экономический успех.
Так, когда канцлер Герхард Шредер в начале своего первого срока правления подписал так называемый документ Блэра-Шредера, положивший основу соглашению с британским премьер-министром Тони Блэром по либерализации реформ, он добился его издания в Лондоне и ограничения в Берлине. Схожим образом и Лиссабонская программа Европейского союза по экономической либерализации в действительности никогда не была воспринята всерьез Германией, Францией и большинством других стран континента.
Как же все-таки все изменились за последние пять лет! Сегодня совсем немного людей, если кто-либо вообще, упоминают модель Рейнланда с таким удовольствием.
Не так давно, немцы и другие континентальные европейцы расценивали американских "рабочих, живущих за чертой бедности", а так же плачевное состояние сферы коммунального обслуживания в Великобритании, как дефекты, возможно являющиеся ценой, которую англосаксонские страны неизбежно должны платить за свою жесткую форму капитализма. С другой стороны, сами европейцы (в особенности немцы) высоко ценили "модель Рейнланда" - рыночная экономика, при которой основа социального правосудия подчиняет себе экономический успех.
Так, когда канцлер Герхард Шредер в начале своего первого срока правления подписал так называемый документ Блэра-Шредера, положивший основу соглашению с британским премьер-министром Тони Блэром по либерализации реформ, он добился его издания в Лондоне и ограничения в Берлине. Схожим образом и Лиссабонская программа Европейского союза по экономической либерализации в действительности никогда не была воспринята всерьез Германией, Францией и большинством других стран континента.
Как же все-таки все изменились за последние пять лет! Сегодня совсем немного людей, если кто-либо вообще, упоминают модель Рейнланда с таким удовольствием.