Тысячу лет назад скандинавские поселенцы из моего родного города Йорка ели треску, которая весила целых восемь килограммов. Мы знаем это от археологов и их тяги к средневековым свалкам. Но теперь Вам бы очень повезло найти треску, которая весит больше двух килограммов. Что же мы сделали с нашими рыбными запасами, что вызвало такие изменения, и что это значит?
Политика рыболовства разработана так, чтобы дать возможность маленькой рыбе расти. Это по вполне понятной причине - рыбы, которые были пойманы слишком маленькими, произведут небольшое количество продукта. Более того, у этой рыбы не будет шанса к вопроизводству, что подрывает рыбный запас в целом. Например, общепризнанное намерение Всеобщей Политики Рыболовства ЕС состоит в том, чтобы "защитить рыбные ресурсы, регулируя количество рыбы, вылавливаемой в море, давая молодой рыбе шанс к воспроизводству и обеспечивая уважение к этим мерам".
Однако, дела обстоят так, что мы "вылавливали" наши запасы до тех пор, пока не осталось совсем немного крупных пожилых особей. Чтобы понять это, рассмотрите треску Северного моря. Предположим, Вы начинаете с десяти тысяч особей в возрасте одного года. Если бы существовала только естественная смертность, приблизительно одна тысяча из этих особей доживала бы до возраста восьми лет. Умеренный уровень рыбной смертности сокращает число выживших приблизительно до ста особей. Но уровни рыбной смертности, которые мы применяли в течение последних двадцати лет, сокращают число выживших приблизительно до трех особей.
Смертность постепенно усиливается, поэтому учитывая то, как мы обращаемся с рыбными местами, немного особей доживают до крупного размера и пожилого возраста. И все же предоставленная сама себе, треска, как правило, живет, по крайней мере, тридцать лет. Это доказательство великой производительности, с которой мы эксплуатируем живые морские ресурсы, что такая рыба как треска теперь скорее всего умрет в руках рыбаков, чем по всем остальным причинам, взятым вместе, как только она попадет в рыбные места.
Отсутствие крупных пожилых особей трески и другой рыбы беспокоит с точки зрения как экологического здоровья рыбного запаса в ближайшем будущем, так и с точки зрения его генетического здоровья в долгосрочной перспективе. Краткосрочная проблема касается производства икры, которое у многих рыб пропорционально размеру тела: крупные особи вносят гораздо больший вклад в генетику будущих поколений, чем небольшие особи. Фактически, первые попытки произведения потомства могут быть относительно неудачными, так что политика рыболовства, которая зависит главным образом только от новичков в икрометании (то, к чему мы теперь приближаемся), может быть особенно неудачной.
Политика также считается неверной, потому что хорошо известно, что успех воспроизводства меняется из года в год. Плохой год для увеличения численности популяции в выловленном рыбном запасе означает потерю как нового поколения, так и большинства икрометателей, потому что последних вылавливают до того, как они могут снова метать икру. По сравнению с этим, рыбный запас с более низкой смертностью среди крупных особей, по крайней мере, поддерживает адекватный резерв крупных особей, которые в следующем году будут метать икру.
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Долгосрочное беспокойство заключается в том, что рыболовство по идее должно быть выборочным; но рыбаки стремятся ловить самые выгодные виды и самые выгодные размеры внутри видов. Как и все другие формы жизни, рыбные запасы генетически меняются, когда применяется направленный отбор. Эффект вылавливания заключается в том, что дается преимущество генам, вызывающим медленный рост, но раннее взросление.
Действительно, есть доказательства из многих рыбных мест с более ранним созреванием; такие изменения происходят достаточно быстро, чтобы их обнаружили в течение нескольких десятилетий. Например, в начале двадцатого столетия Вы бы не нашли зрелую треску в Северном море, которая бы была менее 50 сантиметров в длину, тогда как к 1980-ым гг. зрелая треска стала всего лишь 15 сантиметров. Так что, в море очень распространен несовершеннолетний секс. Если мы будем заботливо относиться к нашей крупной пожилой рыбе, мы полностью изменим процесс раннего созревания, в то же время помогая ускорить рост среди тех видов по крупности, которые наиболее уязвимы к тому, что их выловят.
Генетические изменения, которые мы вызываем в наших рыбных запасах, проходят в значительной степени непризнанными. И все же предупредительный принцип возлагает на нас некоторую степень ответственности, что мы должны передать следующим поколениям живые ресурсы морского царства в той форме, в какой они могут так же использоваться будущими поколениями, как использовались нами.
Радикальное новое мышление необходимо в процессе контроля над рыболовством для того, чтобы преодолеть экологические и эволюционные проблемы, вызванные современной практикой. Если в преобладающем мышлении можно было бы сделано только одно изменение, то им должно стать осознание того, что в случае с такой рыбой, как треска, крупная означает красивая. Изменение нашего подхода к контролю над рыболовством с применением тех мер, которые увеличивают выживание крупных пожилых особей, очень благоприятно отразится на здоровье наших рыбных запасов в ближайшем времени, и это оценят наши потомки.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
Iran’s mass ballistic missile and drone attack on Israel last week raised anew the specter of a widening Middle East war that draws in Iran and its proxies, as well as Western countries like the United States. The urgent need to defuse tensions – starting by ending Israel’s war in Gaza and pursuing a lasting political solution to the Israeli-Palestinian conflict – is obvious, but can it be done?
The most successful development stories almost always involve major shifts in the sources of economic growth, which in turn allow economies to reinvent themselves out of necessity or by design. In China, the interplay of mounting external pressures, lagging household consumption, and falling productivity will increasingly shape China’s policy choices in the years ahead.
explains why the Chinese authorities should switch to a consumption- and productivity-led growth model.
Designing a progressive anti-violence strategy that delivers the safety for which a huge share of Latin Americans crave is perhaps the most difficult challenge facing many of the region’s governments. But it is also the most important.
urge the region’s progressives to start treating security as an essential component of social protection.
Тысячу лет назад скандинавские поселенцы из моего родного города Йорка ели треску, которая весила целых восемь килограммов. Мы знаем это от археологов и их тяги к средневековым свалкам. Но теперь Вам бы очень повезло найти треску, которая весит больше двух килограммов. Что же мы сделали с нашими рыбными запасами, что вызвало такие изменения, и что это значит?
Политика рыболовства разработана так, чтобы дать возможность маленькой рыбе расти. Это по вполне понятной причине - рыбы, которые были пойманы слишком маленькими, произведут небольшое количество продукта. Более того, у этой рыбы не будет шанса к вопроизводству, что подрывает рыбный запас в целом. Например, общепризнанное намерение Всеобщей Политики Рыболовства ЕС состоит в том, чтобы "защитить рыбные ресурсы, регулируя количество рыбы, вылавливаемой в море, давая молодой рыбе шанс к воспроизводству и обеспечивая уважение к этим мерам".
Однако, дела обстоят так, что мы "вылавливали" наши запасы до тех пор, пока не осталось совсем немного крупных пожилых особей. Чтобы понять это, рассмотрите треску Северного моря. Предположим, Вы начинаете с десяти тысяч особей в возрасте одного года. Если бы существовала только естественная смертность, приблизительно одна тысяча из этих особей доживала бы до возраста восьми лет. Умеренный уровень рыбной смертности сокращает число выживших приблизительно до ста особей. Но уровни рыбной смертности, которые мы применяли в течение последних двадцати лет, сокращают число выживших приблизительно до трех особей.
Смертность постепенно усиливается, поэтому учитывая то, как мы обращаемся с рыбными местами, немного особей доживают до крупного размера и пожилого возраста. И все же предоставленная сама себе, треска, как правило, живет, по крайней мере, тридцать лет. Это доказательство великой производительности, с которой мы эксплуатируем живые морские ресурсы, что такая рыба как треска теперь скорее всего умрет в руках рыбаков, чем по всем остальным причинам, взятым вместе, как только она попадет в рыбные места.
Отсутствие крупных пожилых особей трески и другой рыбы беспокоит с точки зрения как экологического здоровья рыбного запаса в ближайшем будущем, так и с точки зрения его генетического здоровья в долгосрочной перспективе. Краткосрочная проблема касается производства икры, которое у многих рыб пропорционально размеру тела: крупные особи вносят гораздо больший вклад в генетику будущих поколений, чем небольшие особи. Фактически, первые попытки произведения потомства могут быть относительно неудачными, так что политика рыболовства, которая зависит главным образом только от новичков в икрометании (то, к чему мы теперь приближаемся), может быть особенно неудачной.
Политика также считается неверной, потому что хорошо известно, что успех воспроизводства меняется из года в год. Плохой год для увеличения численности популяции в выловленном рыбном запасе означает потерю как нового поколения, так и большинства икрометателей, потому что последних вылавливают до того, как они могут снова метать икру. По сравнению с этим, рыбный запас с более низкой смертностью среди крупных особей, по крайней мере, поддерживает адекватный резерв крупных особей, которые в следующем году будут метать икру.
Subscribe to PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Долгосрочное беспокойство заключается в том, что рыболовство по идее должно быть выборочным; но рыбаки стремятся ловить самые выгодные виды и самые выгодные размеры внутри видов. Как и все другие формы жизни, рыбные запасы генетически меняются, когда применяется направленный отбор. Эффект вылавливания заключается в том, что дается преимущество генам, вызывающим медленный рост, но раннее взросление.
Действительно, есть доказательства из многих рыбных мест с более ранним созреванием; такие изменения происходят достаточно быстро, чтобы их обнаружили в течение нескольких десятилетий. Например, в начале двадцатого столетия Вы бы не нашли зрелую треску в Северном море, которая бы была менее 50 сантиметров в длину, тогда как к 1980-ым гг. зрелая треска стала всего лишь 15 сантиметров. Так что, в море очень распространен несовершеннолетний секс. Если мы будем заботливо относиться к нашей крупной пожилой рыбе, мы полностью изменим процесс раннего созревания, в то же время помогая ускорить рост среди тех видов по крупности, которые наиболее уязвимы к тому, что их выловят.
Генетические изменения, которые мы вызываем в наших рыбных запасах, проходят в значительной степени непризнанными. И все же предупредительный принцип возлагает на нас некоторую степень ответственности, что мы должны передать следующим поколениям живые ресурсы морского царства в той форме, в какой они могут так же использоваться будущими поколениями, как использовались нами.
Радикальное новое мышление необходимо в процессе контроля над рыболовством для того, чтобы преодолеть экологические и эволюционные проблемы, вызванные современной практикой. Если в преобладающем мышлении можно было бы сделано только одно изменение, то им должно стать осознание того, что в случае с такой рыбой, как треска, крупная означает красивая. Изменение нашего подхода к контролю над рыболовством с применением тех мер, которые увеличивают выживание крупных пожилых особей, очень благоприятно отразится на здоровье наших рыбных запасов в ближайшем времени, и это оценят наши потомки.