ЗАЛИВ ГУАНТАНАМО, КУБА. В Сенате США вскоре состоятся слушания по поводу того, что делать с 240 заключёнными, по-прежнему находящимися за решёткой в тюрьме Гуантанамо, и что станет с военными трибуналами и системой арестов без суда, созданной администрацией Буша и податливым Конгрессом. Конгресс США также обсуждает, что станет с самой военной тюрьмой, созданной в 2002 г. для содержания заключённых, которые предположительно являлись «худшими из худших», в условиях, намеренно описываемых юристами Буша как «юридический вакуум».
Но не являются ли данные слушания в Сенате в действительности попыткой приукрасить новую реальность, которая настолько же плоха, как и старая – а в некотором смысле даже хуже неё? Вновь действуют военные трибуналы без надлежащего процесса. Хотя президент Барак Обама и выпустил одних заключённых, в основном китайских уйгуров, и отправил других заключённых на настоящий суд в Нью-Йорк, теперь он, к удивлению, даёт сигнал о том, что собирается начать «превентивные аресты», которые позволят ему вечно удерживать неограниченное число заключённых без суда и предъявления обвинений.
Посетив Гуантанамо, спикер Министерства обороны Джо Делла-Ведова (Joe DellaVedova) сказал мне, что дела заключённых рассматривает несколько комиссий и что данный процесс будет длиться до конца года. В результате, заключённых разделят на три категории: те, кого будут судить в уголовных судах в США; те, кого освободят и отправят в другие страны; и те, кого «нельзя выпустить и нельзя судить, и поэтому они останутся в заключении на неопределённый срок…, что и называется превентивным арестом ».
Я была поражена. Комментарий Делла-Ведовы говорит о том, что процесс анализа дел является просто политическим театром. Если необходимо провести подлинный анализ обвинений, предъявляемых данным заключённым, как может быть известно заранее, что понадобится третья категория? Превентивные аресты на неопределённый срок являются, конечно же, основой полицейского государства.
Организации по защите прав человека знали о том, что Обама проложил путь, если говорить терминами системы рекламных связей с общественностью, для некоторых уголовных процессов, расхваливая «сверхнадёжность» некоторых американских тюрем и отметив, что дела других террористов были успешно рассмотрены судебной системой Америки. (Другие демократические страны, в том числе Великобритания и Испания, всегда судят подозреваемых в терроризме, даже предполагаемых членов аль-Каеды, в обычных уголовных судах).
Но спустя полгода после того, как он приказал положить конец пыткам и «чёрным местам» ЦРУ и пообещал в течение года закрыть тюрьму Гуантанамо, Обама, по-видимому, хочет возродить худшие бесчинства Буша. Он пригласил в залив Гуантанамо несколько самолётов, битком забитых журналистами, чтобы показать им «безопасную, прозрачную и человечную» тюрьму, в которой заключённым теперь дают свежую пахлаву и разрешают смотреть видеофильмы, будучи пристёгнутыми наручниками к креслам на двоих. Но примерно 240 заключённых по-прежнему находятся в данной тюрьме без официальных обвинений в каких-либо преступлениях и не смогут добиться честного суда даже при содействии предложенных Обамой военных комиссий. В конце концов, и обвинитель, и судья, и члены «комиссии», – все они будут сотрудниками правительства США.
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Более того, Департамент юстиции Обамы прибегнул к доводу Буша о том, что закон « O государственной тайне» запрещает разглашать свидетельства о пытках, а это означает, что никто из заключённых, подвергавшихся пыткам, не сможет предстать перед судом. К тому же, Обама запретил раскрытие сотен фотографий, изображающих сексуальные домогательства в американских тюрьмах, и ничего не сделал для отмены закона о борьбе с терроризмом «Патриот» .
Почему же Обама, знаток конституции, возвращается к политике своего предшественника?
Во-первых, он не осмеливается показаться «мягким в отношении терроризма». Во-вторых, возможно, ему необходимо судить заключённых Гуантанамо за закрытыми дверями или даже навсегда лишить их возможности предстать перед судом: юристы заявляют, что пытки, в том числе сексуальные, были настолько распространённым явлением в ЦРУ и у военных, что Обаме достались десятки, если не сотни, заключённых, чьи тела являются прямым доказательством пыток.
По словам Веллса Диксона (Wells Dixon), адвоката из Центра конституционных прав, представляющего интересы некоторых заключённых, администрация Обамы не может рисковать, называя практику пыток преступлениями, поэтому называет их «секретными подходами и методами», которые запрещается разглашать в суде. «Я даже не могу сказать вам о том, каким способом пытали моих клиентов: в противном случае, меня будут судить», – говорит он. Вообще-то, даже объяснение того, почему данный материал является секретным, запрещается разглашать, поскольку оно является привилегией немногих.
Не улучшились с приходом Обамы и возможности доступа адвокатов к своим клиентам из тюрьмы Гуантанамо. «Мы подчиняемся в отношении дел всех заключённых охранному судебному приказу», – говорит Диксон. «Согласно данному приказу, всё, что говорит заключённый, является секретной информацией», если только «привилегированная комиссия» Министерства обороны не решит иначе.
Затем Диксон рассказал мне разоблачающую историю одного из своих клиентов, Маджида Хана, так называемого «особо ценного заключённого», который уже три года находится в «чёрных местах» ЦРУ. Диксон утверждает, что Хана пытали, хотя «правительство заявляет, что к нему применялись «подходы и методы разведки».
Поскольку у Диксона имеется доступ к секретным делам, он не может обсуждать данные секретные «подходы и методы». С другой стороны, продолжает Диксон: «Если правительство сделает что-нибудь [Хану], что, по их словам, является секретным, получается, что оно дало ему узнать секретную информацию. Но поскольку у него нет доступа к секретным делам, то ничто не мешает ему, в отличие от меня, сказать всему миру: «Вот что они со мной делали». Ничто этому не мешает, за исключением того, что он физически находится в заключении».
«Логическим выводом», по мнению Диксона, является то, что Хана «необходимо содержать в заключении до конца жизни вне зависимости от того, будет ли ему предъявлено обвинение или нет, поскольку если его когда-нибудь выпустят, ничто не помешает ему разгласить данную информацию.
Маджид Хан (и многие другие, подобные ему) является классическим примером пренебрежения администрацией Буша фундаментальным принципом верховенства закона. К сожалению, администрация Обамы, несмотря на всю свою риторику, по-видимому, всерьёз решила сохранить подобное отношение к закону навсегда.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
The escalating war in the Middle East must be understood in a broader context. The fact that the Iranian regime felt emboldened to risk a direct strike on Israel attests to a changing world order in which Western power is increasingly open to challenge.
considers the implications of Iran’s unprecedented decision to launch a direct strike on Israeli territory.
ЗАЛИВ ГУАНТАНАМО, КУБА. В Сенате США вскоре состоятся слушания по поводу того, что делать с 240 заключёнными, по-прежнему находящимися за решёткой в тюрьме Гуантанамо, и что станет с военными трибуналами и системой арестов без суда, созданной администрацией Буша и податливым Конгрессом. Конгресс США также обсуждает, что станет с самой военной тюрьмой, созданной в 2002 г. для содержания заключённых, которые предположительно являлись «худшими из худших», в условиях, намеренно описываемых юристами Буша как «юридический вакуум».
Но не являются ли данные слушания в Сенате в действительности попыткой приукрасить новую реальность, которая настолько же плоха, как и старая – а в некотором смысле даже хуже неё? Вновь действуют военные трибуналы без надлежащего процесса. Хотя президент Барак Обама и выпустил одних заключённых, в основном китайских уйгуров, и отправил других заключённых на настоящий суд в Нью-Йорк, теперь он, к удивлению, даёт сигнал о том, что собирается начать «превентивные аресты», которые позволят ему вечно удерживать неограниченное число заключённых без суда и предъявления обвинений.
Посетив Гуантанамо, спикер Министерства обороны Джо Делла-Ведова (Joe DellaVedova) сказал мне, что дела заключённых рассматривает несколько комиссий и что данный процесс будет длиться до конца года. В результате, заключённых разделят на три категории: те, кого будут судить в уголовных судах в США; те, кого освободят и отправят в другие страны; и те, кого «нельзя выпустить и нельзя судить, и поэтому они останутся в заключении на неопределённый срок…, что и называется превентивным арестом ».
Я была поражена. Комментарий Делла-Ведовы говорит о том, что процесс анализа дел является просто политическим театром. Если необходимо провести подлинный анализ обвинений, предъявляемых данным заключённым, как может быть известно заранее, что понадобится третья категория? Превентивные аресты на неопределённый срок являются, конечно же, основой полицейского государства.
Организации по защите прав человека знали о том, что Обама проложил путь, если говорить терминами системы рекламных связей с общественностью, для некоторых уголовных процессов, расхваливая «сверхнадёжность» некоторых американских тюрем и отметив, что дела других террористов были успешно рассмотрены судебной системой Америки. (Другие демократические страны, в том числе Великобритания и Испания, всегда судят подозреваемых в терроризме, даже предполагаемых членов аль-Каеды, в обычных уголовных судах).
Но спустя полгода после того, как он приказал положить конец пыткам и «чёрным местам» ЦРУ и пообещал в течение года закрыть тюрьму Гуантанамо, Обама, по-видимому, хочет возродить худшие бесчинства Буша. Он пригласил в залив Гуантанамо несколько самолётов, битком забитых журналистами, чтобы показать им «безопасную, прозрачную и человечную» тюрьму, в которой заключённым теперь дают свежую пахлаву и разрешают смотреть видеофильмы, будучи пристёгнутыми наручниками к креслам на двоих. Но примерно 240 заключённых по-прежнему находятся в данной тюрьме без официальных обвинений в каких-либо преступлениях и не смогут добиться честного суда даже при содействии предложенных Обамой военных комиссий. В конце концов, и обвинитель, и судья, и члены «комиссии», – все они будут сотрудниками правительства США.
Subscribe to PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Более того, Департамент юстиции Обамы прибегнул к доводу Буша о том, что закон « O государственной тайне» запрещает разглашать свидетельства о пытках, а это означает, что никто из заключённых, подвергавшихся пыткам, не сможет предстать перед судом. К тому же, Обама запретил раскрытие сотен фотографий, изображающих сексуальные домогательства в американских тюрьмах, и ничего не сделал для отмены закона о борьбе с терроризмом «Патриот» .
Почему же Обама, знаток конституции, возвращается к политике своего предшественника?
Во-первых, он не осмеливается показаться «мягким в отношении терроризма». Во-вторых, возможно, ему необходимо судить заключённых Гуантанамо за закрытыми дверями или даже навсегда лишить их возможности предстать перед судом: юристы заявляют, что пытки, в том числе сексуальные, были настолько распространённым явлением в ЦРУ и у военных, что Обаме достались десятки, если не сотни, заключённых, чьи тела являются прямым доказательством пыток.
По словам Веллса Диксона (Wells Dixon), адвоката из Центра конституционных прав, представляющего интересы некоторых заключённых, администрация Обамы не может рисковать, называя практику пыток преступлениями, поэтому называет их «секретными подходами и методами», которые запрещается разглашать в суде. «Я даже не могу сказать вам о том, каким способом пытали моих клиентов: в противном случае, меня будут судить», – говорит он. Вообще-то, даже объяснение того, почему данный материал является секретным, запрещается разглашать, поскольку оно является привилегией немногих.
Не улучшились с приходом Обамы и возможности доступа адвокатов к своим клиентам из тюрьмы Гуантанамо. «Мы подчиняемся в отношении дел всех заключённых охранному судебному приказу», – говорит Диксон. «Согласно данному приказу, всё, что говорит заключённый, является секретной информацией», если только «привилегированная комиссия» Министерства обороны не решит иначе.
Затем Диксон рассказал мне разоблачающую историю одного из своих клиентов, Маджида Хана, так называемого «особо ценного заключённого», который уже три года находится в «чёрных местах» ЦРУ. Диксон утверждает, что Хана пытали, хотя «правительство заявляет, что к нему применялись «подходы и методы разведки».
Поскольку у Диксона имеется доступ к секретным делам, он не может обсуждать данные секретные «подходы и методы». С другой стороны, продолжает Диксон: «Если правительство сделает что-нибудь [Хану], что, по их словам, является секретным, получается, что оно дало ему узнать секретную информацию. Но поскольку у него нет доступа к секретным делам, то ничто не мешает ему, в отличие от меня, сказать всему миру: «Вот что они со мной делали». Ничто этому не мешает, за исключением того, что он физически находится в заключении».
«Логическим выводом», по мнению Диксона, является то, что Хана «необходимо содержать в заключении до конца жизни вне зависимости от того, будет ли ему предъявлено обвинение или нет, поскольку если его когда-нибудь выпустят, ничто не помешает ему разгласить данную информацию.
Маджид Хан (и многие другие, подобные ему) является классическим примером пренебрежения администрацией Буша фундаментальным принципом верховенства закона. К сожалению, администрация Обамы, несмотря на всю свою риторику, по-видимому, всерьёз решила сохранить подобное отношение к закону навсегда.