ДАРЕМ, СЕВЕРНАЯ КАРОЛИНА – Мой день начинается с чашки кофе и заканчивается горячим шоколадом. Между этим, я употребляю разнообразные продукты питания и медикаменты, в том числе мою ежедневную дозу аспирина: 81мг. Яркие орхидеи оживляют мой кабинет и из окна я мельком вижу мой зеленый сад. Короче говоря, моя жизнь, как и у всех, обогащена, улучшена и расширена безграничным разнообразием растений и их производных.
Но биоразнообразие, от которого все мы зависим, находится под угрозой так как человеческая деятельность опустошает леса и другие места обитания с богатой растительностью. Возникает вопрос: как быстро разрушаются виды растений и что можно сделать, чтобы остановить это?
Разработка эффективных стратегий сохранения должна начаться со знанием видов растений, которые мы должны защищать. До сих пор, таксономисты описали около 297,500 видов растений. Сколько они еще не описали? Где мы можем их найти?
Может показаться, что в то время как общее количество неописанных видов уменьшается, скорость, с которой таксономисты описывают новые виды должна снижаться. Но произошло обратное: скорость часто увеличивалась почти в геометрической прогрессии из года в год - явление, которое можно объяснить в основном увеличением количества таксономистов. В самом деле, это всего лишь спад отношения количества новых видов к количеству таксономистов, которые их описывают.
На основе этого развития математические модели предсказывают, что существует примерно 15% больше видов растений, чем в настоящее время известно: в общей сложности это указывает на 350,000 видов растений – цифра, с которой согласны эксперты. Возможно, половина из неописанных видов уже были собраны и размещены в гербарии, где они ожидают обнаружения и анализа.
Чтобы найти остальные, таксономисты должны полагаться на три общие закономерности, регулирующие географическое распределение видов растений:
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
· Большинство видов имеют очень маленькое географическое распространение и являются редкостью на местном уровне.
· Количество видов, обитающих в одном месте значительно варьируется. Большие участки тайги в Северной Америке и Евразии имеют лишь несколько видов деревьев, в то время как разнообразие Амазонки может вместить 16,000.
· Виды с малым географическим распространением часто концентрируются в тех же областях, но они, как правило находятся в районах отличающихся от тех, где живет наибольшее количество растений.
На основе этих моделей можно предсказать, что большинство неописанных видов имеют небольшие географические диапазоны и они мало распространяются в них - именно поэтому мы их еще не нашли. Более того, они вероятно будут расположены в пределах концентраций известных видов с маленькими диапазонами, то есть в таких областях, как Центральная Америка, Карибские острова, северные Анды, прибрежные лесы Бразилии, Южная Африка, Мадагаскар, Юго-Восточная Азия, Новая Гвинея, Западная Австралия, и многочисленные тропические острова. Учитывая то, что большинство растений, которые находятся под угрозой исчезновения – а это 20% известных видов и вероятно 30% всех видов - попадают в эту категорию, усилия по сохранению биоразнообразия растений должны сосредоточится на такие виды с малым радиусом концентрации.
Тот факт, что виды растения, которые находятся под угрозой исчезновения как правило концентрируются территориально поднимает ставки для усилий по сохранению в этих областях. Но это также может способствовать успеху, позволяя политикам сосредоточиться на узких областях вместо обширных мест обитания.
Конвенция о биологическом разнообразии, в которой уже почти 200 членов и которая воплощает собой глобальный консенсус в отношении необходимости защиты экологического разнообразия, стремится сделать именно это. Стратегический план КБР по биоразнообразию призывает к формальной защите не менее 17% из самых экологически важных наземных районов, в то время как Глобальная стратегия сохранения растений направлена на защиту 60% видов растений. Учитывая, что 67% видов растений живут полностью в выбранных областях, а еще 14% живут частично в этих областях, такой подход является весьма перспективным.
Более того, в то время как около 13% площади суши в мире в настоящее время защищена, только 14% из 17% суши, которая содержит наибольшее количество видов растений попадает в охраняемые районы. В целях повышения шансов плана конвенции на успех, страны с более высокими концентрациями уникальных видов нуждаются в более надежной защите. Учитывая, что многие из этих стран находятся в развивающемся мире, международное сообщество должно поддерживать такие усилия.
Ситуацию осложняет эффект «Ноева ковчега»: в то время как небольшая общая площадь может вместить много видов, она не в состоянии обеспечить их долгосрочную устойчивость. Иными словами, даже если суммарный размер всех охраняемых территорий велик, отдельные районы могут не быть достаточно большими для того, чтобы поддерживать жизнеспособные популяции.
На всплывающие экологические вопросы - о том сколько зон страны должны защищать и где - не так легко ответить. Это требует еще более глубокое знание видов растений и среды их обитания. И перевод ответов на эти вопросы в действие требует нечто, что может быть еще более трудно обеспечить: твердую и устойчивую политическую волю.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
The European Union’s cumbersome and narrowly defined regulations for public procurement and spending are not simply inadequate; they are dangerous. They weaken the bloc’s ability to protect itself from a broad range of Russian hybrid attacks while prolonging Russia’s aggression in Ukraine.
propose a European Defense Production Act to help fast-track processes for public procurement and spending.
The intricate legal issues and colorful characters in Donald Trump's criminal trials will undoubtedly keep the media and the viewing public enraptured for months to come. But when it comes to the 2024 election, all that really matters is how the defendant appears to a narrow sliver of undecided voters.
points out that optics, more than the law or the facts, will be what matters most for the election.
ДАРЕМ, СЕВЕРНАЯ КАРОЛИНА – Мой день начинается с чашки кофе и заканчивается горячим шоколадом. Между этим, я употребляю разнообразные продукты питания и медикаменты, в том числе мою ежедневную дозу аспирина: 81мг. Яркие орхидеи оживляют мой кабинет и из окна я мельком вижу мой зеленый сад. Короче говоря, моя жизнь, как и у всех, обогащена, улучшена и расширена безграничным разнообразием растений и их производных.
Но биоразнообразие, от которого все мы зависим, находится под угрозой так как человеческая деятельность опустошает леса и другие места обитания с богатой растительностью. Возникает вопрос: как быстро разрушаются виды растений и что можно сделать, чтобы остановить это?
Разработка эффективных стратегий сохранения должна начаться со знанием видов растений, которые мы должны защищать. До сих пор, таксономисты описали около 297,500 видов растений. Сколько они еще не описали? Где мы можем их найти?
Может показаться, что в то время как общее количество неописанных видов уменьшается, скорость, с которой таксономисты описывают новые виды должна снижаться. Но произошло обратное: скорость часто увеличивалась почти в геометрической прогрессии из года в год - явление, которое можно объяснить в основном увеличением количества таксономистов. В самом деле, это всего лишь спад отношения количества новых видов к количеству таксономистов, которые их описывают.
На основе этого развития математические модели предсказывают, что существует примерно 15% больше видов растений, чем в настоящее время известно: в общей сложности это указывает на 350,000 видов растений – цифра, с которой согласны эксперты. Возможно, половина из неописанных видов уже были собраны и размещены в гербарии, где они ожидают обнаружения и анализа.
Чтобы найти остальные, таксономисты должны полагаться на три общие закономерности, регулирующие географическое распределение видов растений:
Subscribe to PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
· Большинство видов имеют очень маленькое географическое распространение и являются редкостью на местном уровне.
· Количество видов, обитающих в одном месте значительно варьируется. Большие участки тайги в Северной Америке и Евразии имеют лишь несколько видов деревьев, в то время как разнообразие Амазонки может вместить 16,000.
· Виды с малым географическим распространением часто концентрируются в тех же областях, но они, как правило находятся в районах отличающихся от тех, где живет наибольшее количество растений.
На основе этих моделей можно предсказать, что большинство неописанных видов имеют небольшие географические диапазоны и они мало распространяются в них - именно поэтому мы их еще не нашли. Более того, они вероятно будут расположены в пределах концентраций известных видов с маленькими диапазонами, то есть в таких областях, как Центральная Америка, Карибские острова, северные Анды, прибрежные лесы Бразилии, Южная Африка, Мадагаскар, Юго-Восточная Азия, Новая Гвинея, Западная Австралия, и многочисленные тропические острова. Учитывая то, что большинство растений, которые находятся под угрозой исчезновения – а это 20% известных видов и вероятно 30% всех видов - попадают в эту категорию, усилия по сохранению биоразнообразия растений должны сосредоточится на такие виды с малым радиусом концентрации.
Тот факт, что виды растения, которые находятся под угрозой исчезновения как правило концентрируются территориально поднимает ставки для усилий по сохранению в этих областях. Но это также может способствовать успеху, позволяя политикам сосредоточиться на узких областях вместо обширных мест обитания.
Конвенция о биологическом разнообразии, в которой уже почти 200 членов и которая воплощает собой глобальный консенсус в отношении необходимости защиты экологического разнообразия, стремится сделать именно это. Стратегический план КБР по биоразнообразию призывает к формальной защите не менее 17% из самых экологически важных наземных районов, в то время как Глобальная стратегия сохранения растений направлена на защиту 60% видов растений. Учитывая, что 67% видов растений живут полностью в выбранных областях, а еще 14% живут частично в этих областях, такой подход является весьма перспективным.
Более того, в то время как около 13% площади суши в мире в настоящее время защищена, только 14% из 17% суши, которая содержит наибольшее количество видов растений попадает в охраняемые районы. В целях повышения шансов плана конвенции на успех, страны с более высокими концентрациями уникальных видов нуждаются в более надежной защите. Учитывая, что многие из этих стран находятся в развивающемся мире, международное сообщество должно поддерживать такие усилия.
Ситуацию осложняет эффект «Ноева ковчега»: в то время как небольшая общая площадь может вместить много видов, она не в состоянии обеспечить их долгосрочную устойчивость. Иными словами, даже если суммарный размер всех охраняемых территорий велик, отдельные районы могут не быть достаточно большими для того, чтобы поддерживать жизнеспособные популяции.
На всплывающие экологические вопросы - о том сколько зон страны должны защищать и где - не так легко ответить. Это требует еще более глубокое знание видов растений и среды их обитания. И перевод ответов на эти вопросы в действие требует нечто, что может быть еще более трудно обеспечить: твердую и устойчивую политическую волю.