САРАЕВО – Почти ровно 13 лет назад американское правительство положило конец Боснийской войне, длившейся три с половиной года, посредством Дайтонского мирного соглашения. Сегодня эта страна снова находится под реальной угрозой катастрофы. Так же, как и в 1995 году, мы стоим перед лицом необходимости резолюции и трансатлантического единства во избежание сомнабулического входа в состояние очередного кризиса.
Премьер сербской Боснии Милорад Додик, некогда любимец международной публики, (и особенно США) из-за своего противостояния националистской Сербской Демократической партии, принял программу этой партии, избавив её от геноцидальных скверн. Его долгосрочная политика кажется ясной: поставить свою страну, Сербскую Республику, в такое положеие, которое при возможности позволит ей выйти из федеративного союза. Играя на слабостях конституционной структуры Боснии, на наступившем бессилии международного сообщества и неспособности ЕС следовать собственным условиям, он за два года успел свести на нет большую часть достижений, сделанных Боснией за последние 13 лет, довёл государственные учреждения Боснии до состояния критической ослабленности, и практически остановил процесс трансформации страны в функциональное (и отвечающее стандартам ЕС) государство.
Действия Додика подпитывались одобрением России и нефтедолларами. К тому же его противник, высший член президиума Босни и Герцоговины Харис Силайджич, подчеркнул необходимость отмены независимости двух составляющих единиц Боснии и создания нефедеративного целостного государства. Додик заявляет о своей приверженности Дайтонскому соглашению, Силайджич изъявляет желание его пересмотреть, но оба они нарушают его основной принцип: существование федеральной системы в рамках единого государства. Это отравляющее взаимодействие лежит в основе нынешнего боснийского кризиса.
САРАЕВО – Почти ровно 13 лет назад американское правительство положило конец Боснийской войне, длившейся три с половиной года, посредством Дайтонского мирного соглашения. Сегодня эта страна снова находится под реальной угрозой катастрофы. Так же, как и в 1995 году, мы стоим перед лицом необходимости резолюции и трансатлантического единства во избежание сомнабулического входа в состояние очередного кризиса.
Премьер сербской Боснии Милорад Додик, некогда любимец международной публики, (и особенно США) из-за своего противостояния националистской Сербской Демократической партии, принял программу этой партии, избавив её от геноцидальных скверн. Его долгосрочная политика кажется ясной: поставить свою страну, Сербскую Республику, в такое положеие, которое при возможности позволит ей выйти из федеративного союза. Играя на слабостях конституционной структуры Боснии, на наступившем бессилии международного сообщества и неспособности ЕС следовать собственным условиям, он за два года успел свести на нет большую часть достижений, сделанных Боснией за последние 13 лет, довёл государственные учреждения Боснии до состояния критической ослабленности, и практически остановил процесс трансформации страны в функциональное (и отвечающее стандартам ЕС) государство.
Действия Додика подпитывались одобрением России и нефтедолларами. К тому же его противник, высший член президиума Босни и Герцоговины Харис Силайджич, подчеркнул необходимость отмены независимости двух составляющих единиц Боснии и создания нефедеративного целостного государства. Додик заявляет о своей приверженности Дайтонскому соглашению, Силайджич изъявляет желание его пересмотреть, но оба они нарушают его основной принцип: существование федеральной системы в рамках единого государства. Это отравляющее взаимодействие лежит в основе нынешнего боснийского кризиса.