ЛОНДОН – Всегда рискованно писать о ценах на нефть. В январе 2015 года я предположил, что цены на нефть не будут продолжать падать, и даже предсказал, что они «закончат год выше, чем они были, когда началось их снижение». Тогда я был неправ; но сейчас я уже, видимо, не ошибаюсь.
Недавно я выступал на крупной выставке и конференции по нефти в Абу-Даби (ADIPEC), которая является своего рода Давосом для участников нефтяного рынка. Находясь на этом мероприятии, я застал конец дискуссии топ-менеджеров нефтяных компаний, где все согласились, что в это время в следующем году стоимость барреля сырой нефти будет составлять примерно 60 долларов США – так же как и сегодня.
Я собирался дать интервью репортеру CNBC Стиву Седжвику, которому я сказал: «Это будет впервые в истории, если цены на нефть не изменятся за год». Само собой разумеется, что Седжвик начал интервью, сообщив аудитории то, что я ему сказал, и спросил меня, почему я не согласился с другими экспертами.
ЛОНДОН – Всегда рискованно писать о ценах на нефть. В январе 2015 года я предположил, что цены на нефть не будут продолжать падать, и даже предсказал, что они «закончат год выше, чем они были, когда началось их снижение». Тогда я был неправ; но сейчас я уже, видимо, не ошибаюсь.
Недавно я выступал на крупной выставке и конференции по нефти в Абу-Даби (ADIPEC), которая является своего рода Давосом для участников нефтяного рынка. Находясь на этом мероприятии, я застал конец дискуссии топ-менеджеров нефтяных компаний, где все согласились, что в это время в следующем году стоимость барреля сырой нефти будет составлять примерно 60 долларов США – так же как и сегодня.
Я собирался дать интервью репортеру CNBC Стиву Седжвику, которому я сказал: «Это будет впервые в истории, если цены на нефть не изменятся за год». Само собой разумеется, что Седжвик начал интервью, сообщив аудитории то, что я ему сказал, и спросил меня, почему я не согласился с другими экспертами.