ВАШИНГТОН, ОКРУГ КОЛУМБИЯ – Недавнее снижение цен на нефть, скорее всего, в основном оказывает положительное влияние на мировую экономику – даже большее, чем способны увидеть наблюдатели. Действительно, если сегодня правительства воспользуются снижением цен на нефть для осуществления критических реформ в энергетической политике, последующие выгоды от этого могут улучшить структурные особенности их экономик завтра.
Ключевой причиной того, почему влияние падения цен до сих пор недооценено, заключается в том, что никто не знает, как долго это будет продолжаться. И действительно, последние колебания цен дают очень слабые гарантии в этом отношении. Когда цены упали в 2008 году, они снова выстрелили вверх быстрее, чем эксперты успели бы сказать «новая норма»; после падения цен 1986-1987 годов цены оставались на низком уровне в течение полутора десятилетий.
В этот раз ценовая траектория, вероятно, будет определятся новым участником энергетической игры: сланцевой нефтью. Предельные издержки производства сланцевой нефти (затраты на выкачивание из уже существующих скважин) варьируются от 55 до 70 долларов за баррель. Добавляем прибыль в размере 5 долларов и получаем кривую цен на поставки нефти с длинным, почти горизонтальным отрезком в диапазоне 60-75 долларов за баррель. Независимо от спроса, это будет естественной точкой опоры для цен на нефть ‑ назовем ее «сланцевой полкой» ‑ и они, вероятно, будут оставаться на месте в течение длительного периода.
Это позволяет лучше понять решение ОПЕК в прошлом ноябре не сворачивать поставки. Саудовская Аравия верно рассудила, что сокращение производства не будет стимулировать цены, но просто уступит место новым игрокам и даст им возможность захватить долю рынка.
Разумеется, такая модель может быть нарушена, если, скажем, война или крупный конфликт в регионе, экспортирующем нефть, в достаточной степени ограничит поставки, чтобы вызвать скачок цен за пределами сланцевой полки. Однако при отсутствии значительного неожиданного шока нефтяные компании будут вынуждены продавать нефть, даже по более низким ценам, поскольку им необходимо бороться за обслуживание больших долгов, возникших в результате инвестиций, сделанных при высоких ценах. Именно это давление привело к такому падению цен на нефть в декабре и январе.
Учитывая это, есть основания ожидать, что до 2016 года объемы поставок останутся большими, а цены будут умеренными – тенденция, которая, согласно оценкам, простимулирует глобальную экономику в течение этого периода на 0,5 процентных пункта. Воздействие будет особенно заметно в таких странах, как Индия и Индонезия, где счета за импорт нефти составляют целых 7,5% от ВВП. Действительно, текущий счет Индии, который находился в дефиците на протяжении многих лет, в этом году, скорее всего, продемонстрирует профицит.
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Это создает уникальную возможность для реформирования энергетической политики. В слишком многих странах топливо значительно субсидируется, перегружая государственные бюджеты и поощряя расточительное потребление. Низкие цены на нефть являются идеальной возможностью для сокращения субсидий и, тем самым, для освобождения средств, которые правительства могли бы расходовать на основные услуги и программы социального обеспечения, которые сокращали бы масштабы нищеты.
Однако простые советы по снижению субсидий зачастую просто бессмысленны. В странах, где цены на топливо диктует правительство – как было в Индии и Индонезии до недавнего времени (и остается, в некоторой степени) – понижение рыночных цен автоматически приведет к сокращению субсидий. Вот почему удержания субсидий на более низком уровне недостаточно для таких стран.
Целью должен быть переход от системы с фиксированными ценами и случайными корректировками по инициативе государства к рыночному ценовому режиму, при котором правительство обязуется не ограничивать цены, за исключением заранее определенных экстремальных условий. Хотя такой шаг сейчас окажет незначительное влияние на цены, он даст странам огромное преимущество при будущих колебаниях цен на нефть, поскольку благодаря ему потребители и розничные поставщики уже не будут отрезаны от ценовых сигналов.
На фоне всех этих хороших новостей выделяются два серьезных опасения. В краткосрочной перспективе снижение цен на нефть создает серьезные проблемы для тех, кто, вложившись в расширенное производство при высоких ценах, теперь сталкивается с большими затратами и потерей бизнеса. Что более проблематично, более низкие цены на нефть поощряют чрезмерное потребление – долгосрочное воздействие которого на окружающую среду будет усугубляться ослаблением стимула к инвестициям в альтернативные источники энергии.
Политики должны принять эти риски во внимание и ввести политику по смягчению их последствий. В частности, правительства должны использовать деньги, сэкономленные на покупке нефти и субсидиях, в целевых программах, направленных на оказание помощи людям в борьбе с крайней нищетой, и они должны включить в свои налоговые режимы стимулы для инноваций и инвестиций в экологически чистую энергию.
При правильном подходе, сегодняшняя изменчивость цен на нефть может оказаться критической точкой поворота на пути к более устойчивому будущему, которое отличается совместным процветанием и подлинным прогрессом в борьбе с бедностью. Правильное направление очевидно.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
Iran’s mass ballistic missile and drone attack on Israel last week raised anew the specter of a widening Middle East war that draws in Iran and its proxies, as well as Western countries like the United States. The urgent need to defuse tensions – starting by ending Israel’s war in Gaza and pursuing a lasting political solution to the Israeli-Palestinian conflict – is obvious, but can it be done?
The most successful development stories almost always involve major shifts in the sources of economic growth, which in turn allow economies to reinvent themselves out of necessity or by design. In China, the interplay of mounting external pressures, lagging household consumption, and falling productivity will increasingly shape China’s policy choices in the years ahead.
explains why the Chinese authorities should switch to a consumption- and productivity-led growth model.
Designing a progressive anti-violence strategy that delivers the safety for which a huge share of Latin Americans crave is perhaps the most difficult challenge facing many of the region’s governments. But it is also the most important.
urge the region’s progressives to start treating security as an essential component of social protection.
ВАШИНГТОН, ОКРУГ КОЛУМБИЯ – Недавнее снижение цен на нефть, скорее всего, в основном оказывает положительное влияние на мировую экономику – даже большее, чем способны увидеть наблюдатели. Действительно, если сегодня правительства воспользуются снижением цен на нефть для осуществления критических реформ в энергетической политике, последующие выгоды от этого могут улучшить структурные особенности их экономик завтра.
Ключевой причиной того, почему влияние падения цен до сих пор недооценено, заключается в том, что никто не знает, как долго это будет продолжаться. И действительно, последние колебания цен дают очень слабые гарантии в этом отношении. Когда цены упали в 2008 году, они снова выстрелили вверх быстрее, чем эксперты успели бы сказать «новая норма»; после падения цен 1986-1987 годов цены оставались на низком уровне в течение полутора десятилетий.
В этот раз ценовая траектория, вероятно, будет определятся новым участником энергетической игры: сланцевой нефтью. Предельные издержки производства сланцевой нефти (затраты на выкачивание из уже существующих скважин) варьируются от 55 до 70 долларов за баррель. Добавляем прибыль в размере 5 долларов и получаем кривую цен на поставки нефти с длинным, почти горизонтальным отрезком в диапазоне 60-75 долларов за баррель. Независимо от спроса, это будет естественной точкой опоры для цен на нефть ‑ назовем ее «сланцевой полкой» ‑ и они, вероятно, будут оставаться на месте в течение длительного периода.
Это позволяет лучше понять решение ОПЕК в прошлом ноябре не сворачивать поставки. Саудовская Аравия верно рассудила, что сокращение производства не будет стимулировать цены, но просто уступит место новым игрокам и даст им возможность захватить долю рынка.
Разумеется, такая модель может быть нарушена, если, скажем, война или крупный конфликт в регионе, экспортирующем нефть, в достаточной степени ограничит поставки, чтобы вызвать скачок цен за пределами сланцевой полки. Однако при отсутствии значительного неожиданного шока нефтяные компании будут вынуждены продавать нефть, даже по более низким ценам, поскольку им необходимо бороться за обслуживание больших долгов, возникших в результате инвестиций, сделанных при высоких ценах. Именно это давление привело к такому падению цен на нефть в декабре и январе.
Учитывая это, есть основания ожидать, что до 2016 года объемы поставок останутся большими, а цены будут умеренными – тенденция, которая, согласно оценкам, простимулирует глобальную экономику в течение этого периода на 0,5 процентных пункта. Воздействие будет особенно заметно в таких странах, как Индия и Индонезия, где счета за импорт нефти составляют целых 7,5% от ВВП. Действительно, текущий счет Индии, который находился в дефиците на протяжении многих лет, в этом году, скорее всего, продемонстрирует профицит.
Subscribe to PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Это создает уникальную возможность для реформирования энергетической политики. В слишком многих странах топливо значительно субсидируется, перегружая государственные бюджеты и поощряя расточительное потребление. Низкие цены на нефть являются идеальной возможностью для сокращения субсидий и, тем самым, для освобождения средств, которые правительства могли бы расходовать на основные услуги и программы социального обеспечения, которые сокращали бы масштабы нищеты.
Однако простые советы по снижению субсидий зачастую просто бессмысленны. В странах, где цены на топливо диктует правительство – как было в Индии и Индонезии до недавнего времени (и остается, в некоторой степени) – понижение рыночных цен автоматически приведет к сокращению субсидий. Вот почему удержания субсидий на более низком уровне недостаточно для таких стран.
Целью должен быть переход от системы с фиксированными ценами и случайными корректировками по инициативе государства к рыночному ценовому режиму, при котором правительство обязуется не ограничивать цены, за исключением заранее определенных экстремальных условий. Хотя такой шаг сейчас окажет незначительное влияние на цены, он даст странам огромное преимущество при будущих колебаниях цен на нефть, поскольку благодаря ему потребители и розничные поставщики уже не будут отрезаны от ценовых сигналов.
На фоне всех этих хороших новостей выделяются два серьезных опасения. В краткосрочной перспективе снижение цен на нефть создает серьезные проблемы для тех, кто, вложившись в расширенное производство при высоких ценах, теперь сталкивается с большими затратами и потерей бизнеса. Что более проблематично, более низкие цены на нефть поощряют чрезмерное потребление – долгосрочное воздействие которого на окружающую среду будет усугубляться ослаблением стимула к инвестициям в альтернативные источники энергии.
Политики должны принять эти риски во внимание и ввести политику по смягчению их последствий. В частности, правительства должны использовать деньги, сэкономленные на покупке нефти и субсидиях, в целевых программах, направленных на оказание помощи людям в борьбе с крайней нищетой, и они должны включить в свои налоговые режимы стимулы для инноваций и инвестиций в экологически чистую энергию.
При правильном подходе, сегодняшняя изменчивость цен на нефть может оказаться критической точкой поворота на пути к более устойчивому будущему, которое отличается совместным процветанием и подлинным прогрессом в борьбе с бедностью. Правильное направление очевидно.