НАЙРОБИ – До того как разразился мировой финансовый кризис четыре года назад, инвестиции в суверенные облигации традиционно считались надежными и практически безрисковыми. С тех пор они уже не кажутся такими безопасными. Многие наблюдатели внутри и за пределами финансового сектора начали сомневаться в моделях, на которые кредитно-рейтинговые агентства, инвестиционные компании и прочие опираются, оценивая риски, связанные с такими ценными бумагами.
В то же время становится все более очевидно, что любое изменение моделей оценки риска должно учитывать экологические последствия и природно-ресурсный дефицит. Действительно, в недавнем инвестиционном отчете подчеркивается, что падение цен в 20 веке на 33 важных товара – включая алюминий, пальмовое масло и пшеницу – было полностью компенсировано в течение десяти лет с 2002 года, когда цены на сырье выросли в 3 раза.
Есть вероятность, что рост природно-ресурсного дефицита приведет к смене парадигмы и, возможно, к серьезным последствиям для экономики – а значит, и для рисков по суверенному долгу – по всему миру. Действительно, многие страны уже испытывают на себе повышение импортных цен на биологические ресурсы. Финансовые рынки больше не могут не замечать, что экосистемы, а также услуги и продукция на миллиарды долларов, которые они предоставляют – от водоснабжения, хранения углерода и древесины до здоровых почв, необходимых для сельского хозяйства – лежат в основе экономического развития.
НАЙРОБИ – До того как разразился мировой финансовый кризис четыре года назад, инвестиции в суверенные облигации традиционно считались надежными и практически безрисковыми. С тех пор они уже не кажутся такими безопасными. Многие наблюдатели внутри и за пределами финансового сектора начали сомневаться в моделях, на которые кредитно-рейтинговые агентства, инвестиционные компании и прочие опираются, оценивая риски, связанные с такими ценными бумагами.
В то же время становится все более очевидно, что любое изменение моделей оценки риска должно учитывать экологические последствия и природно-ресурсный дефицит. Действительно, в недавнем инвестиционном отчете подчеркивается, что падение цен в 20 веке на 33 важных товара – включая алюминий, пальмовое масло и пшеницу – было полностью компенсировано в течение десяти лет с 2002 года, когда цены на сырье выросли в 3 раза.
Есть вероятность, что рост природно-ресурсного дефицита приведет к смене парадигмы и, возможно, к серьезным последствиям для экономики – а значит, и для рисков по суверенному долгу – по всему миру. Действительно, многие страны уже испытывают на себе повышение импортных цен на биологические ресурсы. Финансовые рынки больше не могут не замечать, что экосистемы, а также услуги и продукция на миллиарды долларов, которые они предоставляют – от водоснабжения, хранения углерода и древесины до здоровых почв, необходимых для сельского хозяйства – лежат в основе экономического развития.