Ральф Дарендорф
Когда я слышу выступления американцев, как, например, секретаря по национальной безопасности Соединенных Штатов Кондолизы Райс, сравнивающих оккупацию Ирака с положением Германии (а иногда и Японии) после второй мировой войны, на меня наплывают далекие воспоминания своего собственного детства, когда я был сам свидетелем всего происходящего. Ведь в то время, на протяжении двенадцати месяцев после безоговорочной капитуляции нацистского режима Гитлера в мае 1945 года, мою жизнь затронула смена оккупационных режимов России, Америки и Великобритании. Иногда мне кажется, что я стал экспертом в сравнительном анализе оккупационных режимов.
Главный вывод, который я сделал из подобного опыта, заключается в следующем: все зависит от того, кто является оккупационной властью. Когда советские войска в конце апреля 1945 года вошли в Берлин, многие из нас вышли к ним навстречу с приветствиями. Подобный энтузиазм быстро закончился.
Ральф Дарендорф
Когда я слышу выступления американцев, как, например, секретаря по национальной безопасности Соединенных Штатов Кондолизы Райс, сравнивающих оккупацию Ирака с положением Германии (а иногда и Японии) после второй мировой войны, на меня наплывают далекие воспоминания своего собственного детства, когда я был сам свидетелем всего происходящего. Ведь в то время, на протяжении двенадцати месяцев после безоговорочной капитуляции нацистского режима Гитлера в мае 1945 года, мою жизнь затронула смена оккупационных режимов России, Америки и Великобритании. Иногда мне кажется, что я стал экспертом в сравнительном анализе оккупационных режимов.
Главный вывод, который я сделал из подобного опыта, заключается в следующем: все зависит от того, кто является оккупационной властью. Когда советские войска в конце апреля 1945 года вошли в Берлин, многие из нас вышли к ним навстречу с приветствиями. Подобный энтузиазм быстро закончился.