МАДРИД – После ноябрьской бойни в Париже возник общий консенсус, будто Исламское государство (ИГИЛ) можно победить лишь наземным вторжением на территорию этого «государства». Это иллюзия. Пусть даже Запад и его местные союзники (курды, сирийская оппозиция, Иордания и другие суннитские арабские страны) сумеют договориться о том, кто предоставит основную часть наземных войск, ИГИЛ уже изменил свою стратегию. Теперь это глобальная организация, предоставившая свой бренд местным группировкам, способным сеять хаос в западных столицах.
ИГИЛ всегда был симптомом более глубокой проблемы. Дезинтеграция арабского Ближнего Востока стала результатом неспособности региона найти дорогу между обанкротившимся светским национализмом (эта государственная система преобладала после обретения независимости) и радикальной формой ислама, объявившей войну современности. Фундаментальная проблема заключается в экзистенциальной борьбе между совершенно недееспособными государствами и откровенно дикими формами теократического фанатизма.
Из-за этой борьбы, в ходе которой большая часть режимов в регионе уже исчерпала свои и так уже ограниченные запасы легитимности, рушится вековой региональный порядок. Более того, Израиль, Иран и Турция – все эти страны не имеют арабского большинства – стали, по всей видимости, единственными по-настоящему сплоченными национальными государствами в регионе.
МАДРИД – После ноябрьской бойни в Париже возник общий консенсус, будто Исламское государство (ИГИЛ) можно победить лишь наземным вторжением на территорию этого «государства». Это иллюзия. Пусть даже Запад и его местные союзники (курды, сирийская оппозиция, Иордания и другие суннитские арабские страны) сумеют договориться о том, кто предоставит основную часть наземных войск, ИГИЛ уже изменил свою стратегию. Теперь это глобальная организация, предоставившая свой бренд местным группировкам, способным сеять хаос в западных столицах.
ИГИЛ всегда был симптомом более глубокой проблемы. Дезинтеграция арабского Ближнего Востока стала результатом неспособности региона найти дорогу между обанкротившимся светским национализмом (эта государственная система преобладала после обретения независимости) и радикальной формой ислама, объявившей войну современности. Фундаментальная проблема заключается в экзистенциальной борьбе между совершенно недееспособными государствами и откровенно дикими формами теократического фанатизма.
Из-за этой борьбы, в ходе которой большая часть режимов в регионе уже исчерпала свои и так уже ограниченные запасы легитимности, рушится вековой региональный порядок. Более того, Израиль, Иран и Турция – все эти страны не имеют арабского большинства – стали, по всей видимости, единственными по-настоящему сплоченными национальными государствами в регионе.