КЕМБРИДЖ (США) – Как в развитых, так и в развивающихся странах комбинация технологических и экономических сил привела к появлению сегмента передового производства. Он сконцентрирован в зонах мегаполисов и сейчас сосуществует с массой сравнительно менее продуктивной экономической деятельности в остальных населённых пунктах. Этот дуализм производительности лежит в основе многих современных бед: увеличение неравенства, отсутствие инклюзивности, потеря доверия к правящей элите, рост электоральной поддержки авторитарных популистов. Но внимание политических дискуссий сегодня в основном сосредоточено на таких решениях, которые игнорируют этот подлинный источник проблемы.
Например, политика перераспределения доходов с помощью налогов и бюджетных пособий воспринимает сложившуюся структуру производительности как данность и лишь пытается улучшить её результаты за счёт подачек. Инвестиции в образование, всеобщий базовый доход и социальные фонды благосостояния тоже призваны увеличить финансирование рабочей силы, но не дают гарантий, что такое увеличение будет использоваться продуктивно. Тем временем гарантии работы и кейнсианское управление спросом почти никак не помогают улучшить структуру рабочих мест.
Разумеется, многие из этих мер нам необходимы. Но они сработают лучше – и, наверное, в долгосрочной перспективе сработают лишь при условии, – если появится новый набор мер по повышению производительности, которые напрямую будут вмешиваться в реальную экономику с целью увеличить занятость с высокой производительностью.
КЕМБРИДЖ (США) – Как в развитых, так и в развивающихся странах комбинация технологических и экономических сил привела к появлению сегмента передового производства. Он сконцентрирован в зонах мегаполисов и сейчас сосуществует с массой сравнительно менее продуктивной экономической деятельности в остальных населённых пунктах. Этот дуализм производительности лежит в основе многих современных бед: увеличение неравенства, отсутствие инклюзивности, потеря доверия к правящей элите, рост электоральной поддержки авторитарных популистов. Но внимание политических дискуссий сегодня в основном сосредоточено на таких решениях, которые игнорируют этот подлинный источник проблемы.
Например, политика перераспределения доходов с помощью налогов и бюджетных пособий воспринимает сложившуюся структуру производительности как данность и лишь пытается улучшить её результаты за счёт подачек. Инвестиции в образование, всеобщий базовый доход и социальные фонды благосостояния тоже призваны увеличить финансирование рабочей силы, но не дают гарантий, что такое увеличение будет использоваться продуктивно. Тем временем гарантии работы и кейнсианское управление спросом почти никак не помогают улучшить структуру рабочих мест.
Разумеется, многие из этих мер нам необходимы. Но они сработают лучше – и, наверное, в долгосрочной перспективе сработают лишь при условии, – если появится новый набор мер по повышению производительности, которые напрямую будут вмешиваться в реальную экономику с целью увеличить занятость с высокой производительностью.