ФИЛАДЕЛЬФИЯ – Представьте, что вы собираетесь купить высококлассный автомобиль, но смотреть под капот вам нельзя. Что находится внутри – секрет. Кроме того, вы не можете сравнить понравившийся автомобиль с похожими, потому что их нет. И наконец, на автомобиль не дают гарантии.
Этот пример хорошо подходит и к инвестиционным фондам хеджирования: вкладчикам обычно неизвестно, как они работают, и у них нет никаких гарантий. Более того, менеджеры фондов хеджирования легко могут подделать эффективность фонда, и никто об этом не узнает.
Чтобы разобраться, как может быть подделана эффективность, представьте довольно редкое событие, например падение индекса S&P 500 более чем на 20% в будущем году. Такие события обычно оцениваются на рынках опционов в десять центов на доллар. Опцион стоит десять центов сейчас, и по нему выплачивают один доллар, если событие происходит до конца года, а если не происходит, не платится ничего.
Энтер Оз – доктор физических наук. У него нет таланта инвестора, но он разбирается в вероятностях и владеет фондом хеджирования более чем в 100 миллионов долларов. Он решает продать опционы на события S&P 500. Для исполнения своих обязательств перед держателями опционов он оставляет 100 миллионов долларов в банкнотах казначейства США, получая по ним 4% годовых. Потом он продает опционы на 100 миллионов, которые приносят по 10 центов с доллара, таким образом, зарабатывая 10 миллионов долларов. Он переводит эти 10 миллионов в казначейские билеты и продает опционов еще на 10 миллионов. Это добавляет ему еще миллион, который идет на погашение расходов.
В конце года, вероятность того, что событие не произойдет, достигает 90%, так что Оз никому ничего не должен. Фонд растет на 11 миллионов от продажи опционов, плюс 4% от 110 миллионов в банкнотах, что говорит о приличном доходе в 15,4% без учета издержек.
Гонорар Оза рассчитывается по стандартной схеме «два и двадцать»: 2% за управление фондами плюс 20% - премия за эффективность, превысившую некоторую базовую отметку – скажем, 4%. Так или иначе, за вычетом издержек, он получает более 3 миллионов долларов. Оз счастлив, что бросил физику.
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Поскольку вероятность того, что событие произойдет – всего лишь 10% в каждом году, то вероятность того, что событие не произойдет в течение пяти лет, составляет около 60%, в случае чего Оз заработает более 15 миллионов долларов, даже если в фонд не будут поступать новые деньги. Конечно, после нескольких лет таких доходов, фонд Оза может чрезвычайно увеличиться, поскольку новые инвесторы будут стремиться урвать кусок сладкого пирога.
Но вкладчики не знают – и не могут сказать – что у Оза нет таланта. Они видят то, что произошло, а не то, что могло произойти. Так, когда событие в конце концов происходит, вкладчики, оставившие свои деньги в фонде, теряют все, в то время как Оз зарабатывает более трех миллионов долларов за каждый год до того, пока фонд не разорится.
Более того, результат для вкладчиков одинаков, даже если менеджеры честны и только думают , что они могут преодолеть законы рынка. Оз не может быть обманщиком; он только может думать, что вероятность резкого падения индекса S&P гораздо меньше 10%.
Суть в том, что менеджеры фондов хеджирования подвергают своих вкладчиков риску, принимая на себя лишь малую его часть. Если фонд разорится, вкладчики не смогут сказать, произошло ли это из-за плохого управления, либо из-за неудачи.
Это бросает вызов тем, кто регулирует этот процесс. Обман тяжело доказуем, потому что менеджеры всегда могут сказать, что шансы казались более высокими, нежели случилось на самом деле. Смена убеждений – скажем, наказание за малую эффективность, равно как и высокую – не решит проблему, потому что любая прибыльная сфера, вознаграждающая настоящих финансовых гениев, награждает и шарлатанов.
Все же, меры по защите вкладчиков могут быть приняты. Все фонды хеджирования должны немедленно регистрироваться и регулярно докладывать о своих доходах. Требование к менеджерам извещать вкладчиков о снижении шансов поможет еще больше. Вообще говоря, менеджеры могли бы ограничивать размеры потерь, равно как производитель автомобиля гарантирует качество своей продукции.
Лучшее регулирование и большая прозрачность в индустрии фондов хеджирования в ее же интересах, чтобы приливная волна от разорившихся фондов не смыла доверие вкладчиков, оставив без работы и гениев, и шарлатанов.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
When comparing Ukraine’s situation in 2024 to Europe’s in 1941, Russia’s defeat seems entirely possible. But it will require the West, and the US in particular, to put aside domestic political squabbles and muster the political will to provide Ukraine with consistent and robust military and financial assistance.
compare Russia's full-scale invasion to World War II and see reason to hope – as long as aid keeps flowing.
Current debates about Israeli policy are rife with double standards, leading to absurd decisions like Germany’s recent cancellation of a pro-Palestinian gathering. By quashing legitimate speech and assembly, an Israel-aligned establishment risks inciting precisely the kind of anti-Semitism that it wants to prevent.
worries that the double standards applied on Israel’s behalf will lead to an anti-Semitic backlash.
ФИЛАДЕЛЬФИЯ – Представьте, что вы собираетесь купить высококлассный автомобиль, но смотреть под капот вам нельзя. Что находится внутри – секрет. Кроме того, вы не можете сравнить понравившийся автомобиль с похожими, потому что их нет. И наконец, на автомобиль не дают гарантии.
Этот пример хорошо подходит и к инвестиционным фондам хеджирования: вкладчикам обычно неизвестно, как они работают, и у них нет никаких гарантий. Более того, менеджеры фондов хеджирования легко могут подделать эффективность фонда, и никто об этом не узнает.
Чтобы разобраться, как может быть подделана эффективность, представьте довольно редкое событие, например падение индекса S&P 500 более чем на 20% в будущем году. Такие события обычно оцениваются на рынках опционов в десять центов на доллар. Опцион стоит десять центов сейчас, и по нему выплачивают один доллар, если событие происходит до конца года, а если не происходит, не платится ничего.
Энтер Оз – доктор физических наук. У него нет таланта инвестора, но он разбирается в вероятностях и владеет фондом хеджирования более чем в 100 миллионов долларов. Он решает продать опционы на события S&P 500. Для исполнения своих обязательств перед держателями опционов он оставляет 100 миллионов долларов в банкнотах казначейства США, получая по ним 4% годовых. Потом он продает опционы на 100 миллионов, которые приносят по 10 центов с доллара, таким образом, зарабатывая 10 миллионов долларов. Он переводит эти 10 миллионов в казначейские билеты и продает опционов еще на 10 миллионов. Это добавляет ему еще миллион, который идет на погашение расходов.
В конце года, вероятность того, что событие не произойдет, достигает 90%, так что Оз никому ничего не должен. Фонд растет на 11 миллионов от продажи опционов, плюс 4% от 110 миллионов в банкнотах, что говорит о приличном доходе в 15,4% без учета издержек.
Гонорар Оза рассчитывается по стандартной схеме «два и двадцать»: 2% за управление фондами плюс 20% - премия за эффективность, превысившую некоторую базовую отметку – скажем, 4%. Так или иначе, за вычетом издержек, он получает более 3 миллионов долларов. Оз счастлив, что бросил физику.
Subscribe to PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Поскольку вероятность того, что событие произойдет – всего лишь 10% в каждом году, то вероятность того, что событие не произойдет в течение пяти лет, составляет около 60%, в случае чего Оз заработает более 15 миллионов долларов, даже если в фонд не будут поступать новые деньги. Конечно, после нескольких лет таких доходов, фонд Оза может чрезвычайно увеличиться, поскольку новые инвесторы будут стремиться урвать кусок сладкого пирога.
Но вкладчики не знают – и не могут сказать – что у Оза нет таланта. Они видят то, что произошло, а не то, что могло произойти. Так, когда событие в конце концов происходит, вкладчики, оставившие свои деньги в фонде, теряют все, в то время как Оз зарабатывает более трех миллионов долларов за каждый год до того, пока фонд не разорится.
Более того, результат для вкладчиков одинаков, даже если менеджеры честны и только думают , что они могут преодолеть законы рынка. Оз не может быть обманщиком; он только может думать, что вероятность резкого падения индекса S&P гораздо меньше 10%.
Суть в том, что менеджеры фондов хеджирования подвергают своих вкладчиков риску, принимая на себя лишь малую его часть. Если фонд разорится, вкладчики не смогут сказать, произошло ли это из-за плохого управления, либо из-за неудачи.
Это бросает вызов тем, кто регулирует этот процесс. Обман тяжело доказуем, потому что менеджеры всегда могут сказать, что шансы казались более высокими, нежели случилось на самом деле. Смена убеждений – скажем, наказание за малую эффективность, равно как и высокую – не решит проблему, потому что любая прибыльная сфера, вознаграждающая настоящих финансовых гениев, награждает и шарлатанов.
Все же, меры по защите вкладчиков могут быть приняты. Все фонды хеджирования должны немедленно регистрироваться и регулярно докладывать о своих доходах. Требование к менеджерам извещать вкладчиков о снижении шансов поможет еще больше. Вообще говоря, менеджеры могли бы ограничивать размеры потерь, равно как производитель автомобиля гарантирует качество своей продукции.
Лучшее регулирование и большая прозрачность в индустрии фондов хеджирования в ее же интересах, чтобы приливная волна от разорившихся фондов не смыла доверие вкладчиков, оставив без работы и гениев, и шарлатанов.