КЕМБРИДЖ (США) – Недавние резкие повышения процентных ставок Федеральным резервом США и Европейским центральным банком позволяют сделать вывод, что монетарные власти намерены решительным мерами снизить темпы инфляции. Но где же те толпы экономических комментаторов, которые годами утверждали, что бюджетная политика (обычно здесь подразумеваются расходы за счёт дефицита бюджета) должна играть намного более активную роль в управлении бизнес-циклами? Если действительно имеет смысл использовать как монетарную, так и бюджетную политику для борьбы с рутинными спадами экономики, почему тогда центробанки внезапно оказались в одиночестве, пытаясь организовать «мягкую посадку» при инфляции, достигшей наивысших значений за 40 лет?
До мирового финансового кризиса 2008 года существовал консенсус, что монетарная политика должна лидировать в управлении обычными бизнес-циклами. А бюджетная политика должна играть вспомогательную роль, за исключением таких событий, как войны и природные катастрофы, в том числе пандемии. Согласно этим рассуждениям, когда происходит системный финансовый кризис, монетарная политика может отреагировать немедленно, но затем должна быстро подключиться и бюджетная политика, которая со временем берёт на себя лидирующую роль. Налогообложение и государственные расходы крайне политизированы, однако экономически успешные страны способны справиться с этой проблемой в чрезвычайных ситуациях.
Между тем за последнее десятилетие приобрела популярность идея, что и в нормальные времена бюджетная политика должна играть доминирующую роль в макроэкономической стабилизации. Это сдвиг произошёл под влиянием того факта, что процентные ставки центробанков наткнулись на нулевую границу. (Некоторые эксперты, и я в их числе, считают, что подобные аргументы игнорируют сравнительно простой и эффективный вариант снижения ставок ниже нуля, но я не буду сейчас углубляться в эту тему). Впрочем, нулевой границей эта идея далеко не ограничивается.
КЕМБРИДЖ (США) – Недавние резкие повышения процентных ставок Федеральным резервом США и Европейским центральным банком позволяют сделать вывод, что монетарные власти намерены решительным мерами снизить темпы инфляции. Но где же те толпы экономических комментаторов, которые годами утверждали, что бюджетная политика (обычно здесь подразумеваются расходы за счёт дефицита бюджета) должна играть намного более активную роль в управлении бизнес-циклами? Если действительно имеет смысл использовать как монетарную, так и бюджетную политику для борьбы с рутинными спадами экономики, почему тогда центробанки внезапно оказались в одиночестве, пытаясь организовать «мягкую посадку» при инфляции, достигшей наивысших значений за 40 лет?
До мирового финансового кризиса 2008 года существовал консенсус, что монетарная политика должна лидировать в управлении обычными бизнес-циклами. А бюджетная политика должна играть вспомогательную роль, за исключением таких событий, как войны и природные катастрофы, в том числе пандемии. Согласно этим рассуждениям, когда происходит системный финансовый кризис, монетарная политика может отреагировать немедленно, но затем должна быстро подключиться и бюджетная политика, которая со временем берёт на себя лидирующую роль. Налогообложение и государственные расходы крайне политизированы, однако экономически успешные страны способны справиться с этой проблемой в чрезвычайных ситуациях.
Между тем за последнее десятилетие приобрела популярность идея, что и в нормальные времена бюджетная политика должна играть доминирующую роль в макроэкономической стабилизации. Это сдвиг произошёл под влиянием того факта, что процентные ставки центробанков наткнулись на нулевую границу. (Некоторые эксперты, и я в их числе, считают, что подобные аргументы игнорируют сравнительно простой и эффективный вариант снижения ставок ниже нуля, но я не буду сейчас углубляться в эту тему). Впрочем, нулевой границей эта идея далеко не ограничивается.