ТЮБИНГЕН. Многие говорят, что мировой финансовый кризис нельзя было предвидеть. Возможно, не финансисты и экономисты, но другие, кто наблюдал, как развивались рынки – часто в смятении – были более чем обеспокоены.
Еще в 1997 году я предупреждал о повторении экономического обвала в масштабе 1929-1933 годов в своей книге «Глобальная этика для глобальной политики и глобальной экономики» ( A Global Ethic for Global Politics and Global Economics) : «Едва уловимого замечания, например, президента Американского федерального банка, Аллана Гринспена в начале декабря 1996 года, что «иррациональное изобилие» привело к завышенной оценке финансовых рынков, было достаточно, чтобы привести нервных инвесторов амбициозных фондовых рынков Азии, Европы и Америки в стремительное движение и паническим продажам. Это также показывает, что кризисы при глобализации априори не уравновешиваются сами, а, наверно, прогрессивно ухудшаются».
Уже тогда я ставил на карту то, что для экономистов является еретическим предположением: к экономике должна применяться теория хаоса; разрушительный эффект может последовать за самыми незначительными причинами. Никто никакими средствами не может исключить «возврат мирового экономического кризиса и обвал мировой экономики в масштабах 1929-1933 годов».
ТЮБИНГЕН. Многие говорят, что мировой финансовый кризис нельзя было предвидеть. Возможно, не финансисты и экономисты, но другие, кто наблюдал, как развивались рынки – часто в смятении – были более чем обеспокоены.
Еще в 1997 году я предупреждал о повторении экономического обвала в масштабе 1929-1933 годов в своей книге «Глобальная этика для глобальной политики и глобальной экономики» ( A Global Ethic for Global Politics and Global Economics) : «Едва уловимого замечания, например, президента Американского федерального банка, Аллана Гринспена в начале декабря 1996 года, что «иррациональное изобилие» привело к завышенной оценке финансовых рынков, было достаточно, чтобы привести нервных инвесторов амбициозных фондовых рынков Азии, Европы и Америки в стремительное движение и паническим продажам. Это также показывает, что кризисы при глобализации априори не уравновешиваются сами, а, наверно, прогрессивно ухудшаются».
Уже тогда я ставил на карту то, что для экономистов является еретическим предположением: к экономике должна применяться теория хаоса; разрушительный эффект может последовать за самыми незначительными причинами. Никто никакими средствами не может исключить «возврат мирового экономического кризиса и обвал мировой экономики в масштабах 1929-1933 годов».