ПРИНСТОН – Ужасный опыт 1930-х годов должен служить нам напоминанием о том, что торговые и валютные войны идут друг за другом как телега за лошадью. Сегодня, когда администрация президента США Дональда Трампа, в полной мере занялась реализацией своей протекционистской повестки под лозунгом «Америка прежде всего», начало валютного конфликта становится всего лишь вопросом времени.
Полномасштабной валютной войны не было уже достаточно давно, хотя мир весьма близко подошёл к ней после финансового кризиса 2008 года. Тогдашний министр финансов Бразилии Гидо Мантега применил этот термин, комментируя невероятно низкие процентные ставки в США. Вслед за США аналогичные стратегии стимулирования экспорта явно взяли на вооружение Япония и Европа, а девальвация валюты превратилась в необъявленный, но центральный элемент политики восстановления экономики в развитых странах.
После 2012 года кризис евро стал выглядеть более управляемым, но не раньше начала девальвации евро к доллару. И, как указывали многие экономисты в Великобритании, гибкий валютный курс стал для этой страны (в отличие от стран еврозоны) уникальным эффективным инструментом для управления шоками того периода.
ПРИНСТОН – Ужасный опыт 1930-х годов должен служить нам напоминанием о том, что торговые и валютные войны идут друг за другом как телега за лошадью. Сегодня, когда администрация президента США Дональда Трампа, в полной мере занялась реализацией своей протекционистской повестки под лозунгом «Америка прежде всего», начало валютного конфликта становится всего лишь вопросом времени.
Полномасштабной валютной войны не было уже достаточно давно, хотя мир весьма близко подошёл к ней после финансового кризиса 2008 года. Тогдашний министр финансов Бразилии Гидо Мантега применил этот термин, комментируя невероятно низкие процентные ставки в США. Вслед за США аналогичные стратегии стимулирования экспорта явно взяли на вооружение Япония и Европа, а девальвация валюты превратилась в необъявленный, но центральный элемент политики восстановления экономики в развитых странах.
После 2012 года кризис евро стал выглядеть более управляемым, но не раньше начала девальвации евро к доллару. И, как указывали многие экономисты в Великобритании, гибкий валютный курс стал для этой страны (в отличие от стран еврозоны) уникальным эффективным инструментом для управления шоками того периода.