НЬЮ-ЙОРК – В годы, предшествовавшие гражданской войне, Сирия пережила три рекордных засухи подряд. Спровоцировав вынужденное переселение внутри страны, эти засухи, возможно, усилили социальную напряжённость, которая привела к народным протестам в 2011 году. Однако всё это не означает, что сирийский конфликт является «климатической войной».
Экстремальные погодные явления становятся всё более частыми, поэтому всё легче находить связь между изменением климата и столкновениями с применением силы. В Судане этнические чистки, устроенные бывшим президентом Омаром аль-Баширом, связывают с расширением пустыни Сахары на юг, что усиливало социальные беспорядки из-за усугубившейся ситуации с продовольствием. Территориальные споры в Южно-Китайском море также связывают с озабоченностью вопросами продовольственной безопасности, вызванной конкуренцией за доступ к зонам рыболовства. А сейчас можно услышать предупреждения о «зарождающейся войне за воду» между Египтом и Эфиопией: её причиной может стать начатое Эфиопией строительство дамбы на реке Нил.
Однако идея «климатических войн» глубоко ошибочна. От Сирии до Судана – современные конфликты являются результатом множества сложных и взаимосвязанных факторов, начиная от этнических и религиозных противоречий и заканчивая длительными политическими репрессиями. Последствия изменения климата могут усугублять социальную и политическую нестабильность, однако не изменение климата становилось причиной всех этих войн. Этот нюанс очень важен, и не в последнюю очередь ради определения ответственности: изменение климата не должно использоваться как предлог с целью уклониться от обязанности урегулирования или предотвращения конфликтов с применением силы.
Тем не менее, военные и климатические эксперты считают, что изменение климата является «мультипликатором угроз», а значит, важным вопросом национальной безопасности. Между тем, климатические активисты и учёные уже давно стараются избегать или отвергают рассуждения о «климатической безопасности», но они делают это не для того, чтобы преуменьшить риски, создаваемые изменением климата. Они опасаются, что отношение к изменению климата как к проблеме безопасности ослабит усилия по смягчению этих рисков, поскольку такое отношение может привести к постепенному переводу климатических действий в плоскость политики безопасности.
Разговоры о безопасности часто становятся политической тактикой: лидеры стран конструируют некую угрозу безопасности, чтобы оправдать применение экстраординарных и даже незаконных мер, ущемляющих права людей. Если подобное произойдёт в борьбе с изменением климата, тогда она может быть использована, например, для обоснования новых ограничений на передвижение людей, усиливающих антимигрантские настроения и опирающиеся на них.
Представление проблемы климата как проблемы безопасности может поставить под угрозу уже и так напряжённое международное сотрудничество в области управления климатом, одновременно отвлекая инвестиции от необходимых действий (например, от перехода к низкоуглеродной экономике) ради повышения боевой готовности. Более того, сопутствующие апокалиптические рассуждения вполне могу привести к снижению уровня общественного участия, что ещё больше ослабит демократическую ответственность.
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Но хотя некоторые страны ООН выражают озабоченность установлением более тесной связи между изменением климата и политикой безопасности, большинство стран движутся именно в этом направлении. По данным организации Проект «Американская безопасность» (ASP), в 2013 году 70% стран считали изменение климата угрозой для своей безопасности, и как минимум у 70 национальных армий уже имелись чёткие, утверждённые планы реагирования на эту угрозу.
Совет Безопасности ООН тоже повышает свою активность в сфере климатической безопасности. Признав, что изменение климата сыграло важную роль в конфликте в районе озера Чад (резолюция №2349), СБ затем впервые провёл дебаты на тему связей между изменением климата и безопасностью, в которых приняла участие большая и очень разнородная группа стран-членов ООН.
Учитывая важную роль изменения климата в таких вопросах, как миграция и здоровье, оторвать обсуждение климатических действий от соображений национальной безопасности, наверное, в принципе невозможно. Более того, привязка проблемы изменения климата к политике безопасности может способствовать мобилизации климатических действий. Подводных камней в этой сфере можно избежать, главное при этом – выйти за пределы тех парадигм, которые до сих пор определяют политику безопасности и общественные дискуссии и в которых делается избыточный акцент на военные идеи «жёсткой безопасности». Один из способов достижения такого результата – шире применять гендерно-инклюзивные подходы для предотвращения и урегулирования конфликтов.
Как показывают исследования, в миротворческих процессах женщины с большей вероятностью используют подходы, ориентированные на сотрудничество, что позволяет организовать участников этих процессов вопреки их этническим, культурным и религиозным разногласиям. Такие подходы «улучшают перспективы долгосрочной стабильности и сокращают вероятность коллапса государств, начала конфликтов, а также распространения нищеты». Когда в мирных переговорах участвуют женщины, вероятность того, что достигнутые соглашения будут действовать как минимум 15 лет, повышается на 35%.
Устойчивый мир возможен лишь в случае признания необходимости лидерства местных женщин, обладающих необходимой экспертизой, однако сегодня они исключены из национальных и многосторонних переговорных механизмов. Между тем, политические решения будут отвечать нуждам пострадавших сообществ, только если члены этих сообществ получат место за столом переговоров.
Например, в Индонезии у Фарвизы Фархан накоплены уникальные знания и опыт благодаря многолетней работе в сфере защиты лесов с привлечением местных сообществ, когда ко всем местным участникам проявляется уважением. В Сомали Илвад Элман доказала своё умение управлять миротворческими интерсекциональными усилиями с помощью организации Elman Peace.
Конечно, императивом является предоставление большему числу женщин инструментов, в которых они нуждаются для присоединения к этому процессу. Взаимосвязи, выявленные в программе ООН «Цели устойчивого развития» (ЦУР), представляют собой рабочую дорожную карту для обеспечения необходимого равенства. В частности, улучшение репродуктивного здоровья (цель устойчивого развития №3) и качества образования (ЦУР4) для девочек и женщин является одним из наиболее экономически эффективных способов смягчить эффект изменения климата (ЦУР13) и предоставить им роль лидеров в местных сообществах (ЦУР5).
Вместо того чтобы сопротивляться привязке климата к политике безопасности, активисты и политики должны продвигать идею, к которой призывает Стокгольмский институт исследования проблем мира (SIPRI): «климатизация безопасности». Наилучший способ сделать это – использовать безопасность для повышения значимости климатических действий, подчёркивать недостатки нынешней системы безопасности, продвигать гендерную инклюзивность и местное лидерство как целостностные и долгосрочные решения, способствующие миру на местном, региональном и международном уровнях.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
Iran’s mass ballistic missile and drone attack on Israel last week raised anew the specter of a widening Middle East war that draws in Iran and its proxies, as well as Western countries like the United States. The urgent need to defuse tensions – starting by ending Israel’s war in Gaza and pursuing a lasting political solution to the Israeli-Palestinian conflict – is obvious, but can it be done?
The most successful development stories almost always involve major shifts in the sources of economic growth, which in turn allow economies to reinvent themselves out of necessity or by design. In China, the interplay of mounting external pressures, lagging household consumption, and falling productivity will increasingly shape China’s policy choices in the years ahead.
explains why the Chinese authorities should switch to a consumption- and productivity-led growth model.
Designing a progressive anti-violence strategy that delivers the safety for which a huge share of Latin Americans crave is perhaps the most difficult challenge facing many of the region’s governments. But it is also the most important.
urge the region’s progressives to start treating security as an essential component of social protection.
НЬЮ-ЙОРК – В годы, предшествовавшие гражданской войне, Сирия пережила три рекордных засухи подряд. Спровоцировав вынужденное переселение внутри страны, эти засухи, возможно, усилили социальную напряжённость, которая привела к народным протестам в 2011 году. Однако всё это не означает, что сирийский конфликт является «климатической войной».
Экстремальные погодные явления становятся всё более частыми, поэтому всё легче находить связь между изменением климата и столкновениями с применением силы. В Судане этнические чистки, устроенные бывшим президентом Омаром аль-Баширом, связывают с расширением пустыни Сахары на юг, что усиливало социальные беспорядки из-за усугубившейся ситуации с продовольствием. Территориальные споры в Южно-Китайском море также связывают с озабоченностью вопросами продовольственной безопасности, вызванной конкуренцией за доступ к зонам рыболовства. А сейчас можно услышать предупреждения о «зарождающейся войне за воду» между Египтом и Эфиопией: её причиной может стать начатое Эфиопией строительство дамбы на реке Нил.
Однако идея «климатических войн» глубоко ошибочна. От Сирии до Судана – современные конфликты являются результатом множества сложных и взаимосвязанных факторов, начиная от этнических и религиозных противоречий и заканчивая длительными политическими репрессиями. Последствия изменения климата могут усугублять социальную и политическую нестабильность, однако не изменение климата становилось причиной всех этих войн. Этот нюанс очень важен, и не в последнюю очередь ради определения ответственности: изменение климата не должно использоваться как предлог с целью уклониться от обязанности урегулирования или предотвращения конфликтов с применением силы.
Тем не менее, военные и климатические эксперты считают, что изменение климата является «мультипликатором угроз», а значит, важным вопросом национальной безопасности. Между тем, климатические активисты и учёные уже давно стараются избегать или отвергают рассуждения о «климатической безопасности», но они делают это не для того, чтобы преуменьшить риски, создаваемые изменением климата. Они опасаются, что отношение к изменению климата как к проблеме безопасности ослабит усилия по смягчению этих рисков, поскольку такое отношение может привести к постепенному переводу климатических действий в плоскость политики безопасности.
Разговоры о безопасности часто становятся политической тактикой: лидеры стран конструируют некую угрозу безопасности, чтобы оправдать применение экстраординарных и даже незаконных мер, ущемляющих права людей. Если подобное произойдёт в борьбе с изменением климата, тогда она может быть использована, например, для обоснования новых ограничений на передвижение людей, усиливающих антимигрантские настроения и опирающиеся на них.
Представление проблемы климата как проблемы безопасности может поставить под угрозу уже и так напряжённое международное сотрудничество в области управления климатом, одновременно отвлекая инвестиции от необходимых действий (например, от перехода к низкоуглеродной экономике) ради повышения боевой готовности. Более того, сопутствующие апокалиптические рассуждения вполне могу привести к снижению уровня общественного участия, что ещё больше ослабит демократическую ответственность.
Subscribe to PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Но хотя некоторые страны ООН выражают озабоченность установлением более тесной связи между изменением климата и политикой безопасности, большинство стран движутся именно в этом направлении. По данным организации Проект «Американская безопасность» (ASP), в 2013 году 70% стран считали изменение климата угрозой для своей безопасности, и как минимум у 70 национальных армий уже имелись чёткие, утверждённые планы реагирования на эту угрозу.
Совет Безопасности ООН тоже повышает свою активность в сфере климатической безопасности. Признав, что изменение климата сыграло важную роль в конфликте в районе озера Чад (резолюция №2349), СБ затем впервые провёл дебаты на тему связей между изменением климата и безопасностью, в которых приняла участие большая и очень разнородная группа стран-членов ООН.
Учитывая важную роль изменения климата в таких вопросах, как миграция и здоровье, оторвать обсуждение климатических действий от соображений национальной безопасности, наверное, в принципе невозможно. Более того, привязка проблемы изменения климата к политике безопасности может способствовать мобилизации климатических действий. Подводных камней в этой сфере можно избежать, главное при этом – выйти за пределы тех парадигм, которые до сих пор определяют политику безопасности и общественные дискуссии и в которых делается избыточный акцент на военные идеи «жёсткой безопасности». Один из способов достижения такого результата – шире применять гендерно-инклюзивные подходы для предотвращения и урегулирования конфликтов.
Как показывают исследования, в миротворческих процессах женщины с большей вероятностью используют подходы, ориентированные на сотрудничество, что позволяет организовать участников этих процессов вопреки их этническим, культурным и религиозным разногласиям. Такие подходы «улучшают перспективы долгосрочной стабильности и сокращают вероятность коллапса государств, начала конфликтов, а также распространения нищеты». Когда в мирных переговорах участвуют женщины, вероятность того, что достигнутые соглашения будут действовать как минимум 15 лет, повышается на 35%.
Устойчивый мир возможен лишь в случае признания необходимости лидерства местных женщин, обладающих необходимой экспертизой, однако сегодня они исключены из национальных и многосторонних переговорных механизмов. Между тем, политические решения будут отвечать нуждам пострадавших сообществ, только если члены этих сообществ получат место за столом переговоров.
Например, в Индонезии у Фарвизы Фархан накоплены уникальные знания и опыт благодаря многолетней работе в сфере защиты лесов с привлечением местных сообществ, когда ко всем местным участникам проявляется уважением. В Сомали Илвад Элман доказала своё умение управлять миротворческими интерсекциональными усилиями с помощью организации Elman Peace.
Конечно, императивом является предоставление большему числу женщин инструментов, в которых они нуждаются для присоединения к этому процессу. Взаимосвязи, выявленные в программе ООН «Цели устойчивого развития» (ЦУР), представляют собой рабочую дорожную карту для обеспечения необходимого равенства. В частности, улучшение репродуктивного здоровья (цель устойчивого развития №3) и качества образования (ЦУР4) для девочек и женщин является одним из наиболее экономически эффективных способов смягчить эффект изменения климата (ЦУР13) и предоставить им роль лидеров в местных сообществах (ЦУР5).
Вместо того чтобы сопротивляться привязке климата к политике безопасности, активисты и политики должны продвигать идею, к которой призывает Стокгольмский институт исследования проблем мира (SIPRI): «климатизация безопасности». Наилучший способ сделать это – использовать безопасность для повышения значимости климатических действий, подчёркивать недостатки нынешней системы безопасности, продвигать гендерную инклюзивность и местное лидерство как целостностные и долгосрочные решения, способствующие миру на местном, региональном и международном уровнях.