БРАТИСЛАВА – За последние три года ряд наложившихся друг на друга кризисов обнажил структурные слабости экономик стран Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ). На фоне роста стоимости рабочей силы и снижения роста производительности одна неудача за другой — беспрецедентная пандемия, потрясения в цепочке поставок, бушующая по соседству жестокая война, экстремальные погодные явления и энергетический кризис — обрушились на регион. В условиях такого неослабевающего давления, делающего практически невозможным перегруппировку или планирование на долгосрочную перспективу, страны ЦВЕ изо всех сил пытались перестроиться под быстро меняющийся мир.
Как показали рекордно высокие температуры прошлого лета, ставки бездействия не могут быть выше. В некоторых районах Словакии экстремальная жара существенно сократила запасы питьевой воды, страны, известной своими богатыми запасами пресной воды. Возникшая в результате засуха стала одной из самых сильных за несколько столетий, уничтожив более 500 000 гектаров посевов в Венгрии, что обошлось примерно в 1 миллиард евро (1,1 миллиарда долларов). Польша уже несколько лет страдает от засухи, которая в сочетании с войной России в Украине привела к росту цен на продовольствие. Повышение температуры также способствовало увеличению риска лесных пожаров и других климатических рисков в Болгарии и на Балканском полуострове.
Вместе с тем, несмотря на то что глобальное потепление привело к значительным экономическим потерям, регион стал благодатной почвой для климатического скептицизма, а политические элиты часто преуменьшают риски или затягивают с выполнением политических целей Европейского Союза. Президент Польши Анджей Дуда был ярым критиком климатического законодательства блока. Бывший президент Чехии Милош Земан выразил мнение, что борьба с изменением климата “преувеличена” и что действия по борьбе с изменением климата превратились в “религию”. Он также выступал за выход из Европейской Зеленой сделки.
Энергетический кризис, вызванный войной на Украине, наконец-то предоставил региону возможность отказаться от российского природного газа и перейти на возобновляемые источники энергии. Безусловно, это привело к качественному скачку в диверсификации поставок и снижении спроса на энергию. Однако реализация долгосрочной стратегии декарбонизации отошла на второй план, поскольку было необходимо поддерживать тепло в домохозяйствах и работу промышленности.
Можно даже утверждать, что война вызвала климатический регресс: высокие цены на природный газ привели к значительному увеличению зависимости от угля – самого “грязного” ископаемого топлива на сегодняшний день. Однако, в конечном итоге, регион – во главе с Чешской Республикой, Словакией и Венгрией – вернулся к атомной энергетике, которая является предпочтительным источником чистой энергии для многих стран ЦВЕ, хотя недоброжелатели высказывают опасения по поводу радиоактивных отходов и общей безопасности отрасли.
В регионе развита автомобильная и тяжелая промышленность; оба этих сектора являются углеродоемкими и трудно электрифицируемыми, что сильно осложняет крупномасштабную промышленную декарбонизацию в следующем десятилетии. Ядерная энергия является привычным запасным вариантом, а внедрение возобновляемых источников энергии идет вяло и находится на уровне ниже среднего по ЕС, что также отражает широко распространенный климатический скептицизм и недоверие к “зеленой” политике, которую жители ЦВЕ склонны рассматривать как угрозу их средствам к существованию, а не как создателя рабочих мест.
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Но массовое использование электромобилей (ЭМ) теперь кажется неизбежным, и регион к этому не готов, растратив годы низких процентных ставок и дешевых денег, которые он мог бы использовать для финансирования перехода. То, что Германия в последний момент изменила свое мнение относительно ранее согласованного решения ЕС о запрете продажи новых автомобилей с двигателями внутреннего сгорания к 2035 году отражает политические трудности, связанные с реализацией структурных экономических изменений.
Автомобильная промышленность Словакии, которая производит больше всего автомобилей в мире на душу населения, иллюстрирует, каким образом регион остается на задворках. В 2022 году лишь около 15% произведенных в стране автомобилей были электромобилями, что оставляет большой задел на следующее десятилетие. Чтобы завершить переход от моделей внутреннего сгорания, традиционным автопроизводителям потребуется полностью пересмотреть все процессы сборки и цепочки поставок; особенно сложной задачей будет обеспечение достаточных запасов батарей. Страны могут отсрочить неизбежное, привлекая новые зеленые инвестиции в новые проекты, как недавно сделала Словакия с немецким автопроизводителем Porsche. Тем не менее, для удержания доли рынка в следующем десятилетии потребуется масштабные изменения.
Как справедливо предполагают работники автопрома из Центральной и Восточной Европы, при прочих равных условиях электромобили сократят количество сборочных работ, поскольку для них требуется меньшее количество деталей. Однако чистый эффект не будет трагичным, поскольку создание рабочих мест за счет новых инвестиций компенсирует часть потерь. Создание остального просто потребует повышения квалификации, особенно учитывая давнюю напряженность на рынке труда в регионе. Фактически, переход к производству электромобилей может привести к более высокому качеству рабочих мест, которые будут более интеллектуально привлекательными и более высокооплачиваемыми, чем конвейерная работа.
С точки зрения масштаба и охвата экономическая реструктуризация, необходимая в Центральной и Восточной Европе, уступает лишь посткоммунистическому переходу три десятилетия назад. Вторжение России в Украину вынудило восточный фланг ЕС направить ресурсы на решение более неотложных задач, таких как усиление обороноспособности, помощь миллионам беженцев и смягчение последствий заоблачной инфляции. Однако регион не должен упускать из виду будущее и работу, которую необходимо проделать для обеспечения его процветания.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
When comparing Ukraine’s situation in 2024 to Europe’s in 1941, Russia’s defeat seems entirely possible. But it will require the West, and the US in particular, to put aside domestic political squabbles and muster the political will to provide Ukraine with consistent and robust military and financial assistance.
compare Russia's full-scale invasion to World War II and see reason to hope – as long as aid keeps flowing.
Current debates about Israeli policy are rife with double standards, leading to absurd decisions like Germany’s recent cancellation of a pro-Palestinian gathering. By quashing legitimate speech and assembly, an Israel-aligned establishment risks inciting precisely the kind of anti-Semitism that it wants to prevent.
worries that the double standards applied on Israel’s behalf will lead to an anti-Semitic backlash.
БРАТИСЛАВА – За последние три года ряд наложившихся друг на друга кризисов обнажил структурные слабости экономик стран Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ). На фоне роста стоимости рабочей силы и снижения роста производительности одна неудача за другой — беспрецедентная пандемия, потрясения в цепочке поставок, бушующая по соседству жестокая война, экстремальные погодные явления и энергетический кризис — обрушились на регион. В условиях такого неослабевающего давления, делающего практически невозможным перегруппировку или планирование на долгосрочную перспективу, страны ЦВЕ изо всех сил пытались перестроиться под быстро меняющийся мир.
Как показали рекордно высокие температуры прошлого лета, ставки бездействия не могут быть выше. В некоторых районах Словакии экстремальная жара существенно сократила запасы питьевой воды, страны, известной своими богатыми запасами пресной воды. Возникшая в результате засуха стала одной из самых сильных за несколько столетий, уничтожив более 500 000 гектаров посевов в Венгрии, что обошлось примерно в 1 миллиард евро (1,1 миллиарда долларов). Польша уже несколько лет страдает от засухи, которая в сочетании с войной России в Украине привела к росту цен на продовольствие. Повышение температуры также способствовало увеличению риска лесных пожаров и других климатических рисков в Болгарии и на Балканском полуострове.
Вместе с тем, несмотря на то что глобальное потепление привело к значительным экономическим потерям, регион стал благодатной почвой для климатического скептицизма, а политические элиты часто преуменьшают риски или затягивают с выполнением политических целей Европейского Союза. Президент Польши Анджей Дуда был ярым критиком климатического законодательства блока. Бывший президент Чехии Милош Земан выразил мнение, что борьба с изменением климата “преувеличена” и что действия по борьбе с изменением климата превратились в “религию”. Он также выступал за выход из Европейской Зеленой сделки.
Энергетический кризис, вызванный войной на Украине, наконец-то предоставил региону возможность отказаться от российского природного газа и перейти на возобновляемые источники энергии. Безусловно, это привело к качественному скачку в диверсификации поставок и снижении спроса на энергию. Однако реализация долгосрочной стратегии декарбонизации отошла на второй план, поскольку было необходимо поддерживать тепло в домохозяйствах и работу промышленности.
Можно даже утверждать, что война вызвала климатический регресс: высокие цены на природный газ привели к значительному увеличению зависимости от угля – самого “грязного” ископаемого топлива на сегодняшний день. Однако, в конечном итоге, регион – во главе с Чешской Республикой, Словакией и Венгрией – вернулся к атомной энергетике, которая является предпочтительным источником чистой энергии для многих стран ЦВЕ, хотя недоброжелатели высказывают опасения по поводу радиоактивных отходов и общей безопасности отрасли.
В регионе развита автомобильная и тяжелая промышленность; оба этих сектора являются углеродоемкими и трудно электрифицируемыми, что сильно осложняет крупномасштабную промышленную декарбонизацию в следующем десятилетии. Ядерная энергия является привычным запасным вариантом, а внедрение возобновляемых источников энергии идет вяло и находится на уровне ниже среднего по ЕС, что также отражает широко распространенный климатический скептицизм и недоверие к “зеленой” политике, которую жители ЦВЕ склонны рассматривать как угрозу их средствам к существованию, а не как создателя рабочих мест.
Subscribe to PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Но массовое использование электромобилей (ЭМ) теперь кажется неизбежным, и регион к этому не готов, растратив годы низких процентных ставок и дешевых денег, которые он мог бы использовать для финансирования перехода. То, что Германия в последний момент изменила свое мнение относительно ранее согласованного решения ЕС о запрете продажи новых автомобилей с двигателями внутреннего сгорания к 2035 году отражает политические трудности, связанные с реализацией структурных экономических изменений.
Автомобильная промышленность Словакии, которая производит больше всего автомобилей в мире на душу населения, иллюстрирует, каким образом регион остается на задворках. В 2022 году лишь около 15% произведенных в стране автомобилей были электромобилями, что оставляет большой задел на следующее десятилетие. Чтобы завершить переход от моделей внутреннего сгорания, традиционным автопроизводителям потребуется полностью пересмотреть все процессы сборки и цепочки поставок; особенно сложной задачей будет обеспечение достаточных запасов батарей. Страны могут отсрочить неизбежное, привлекая новые зеленые инвестиции в новые проекты, как недавно сделала Словакия с немецким автопроизводителем Porsche. Тем не менее, для удержания доли рынка в следующем десятилетии потребуется масштабные изменения.
Как справедливо предполагают работники автопрома из Центральной и Восточной Европы, при прочих равных условиях электромобили сократят количество сборочных работ, поскольку для них требуется меньшее количество деталей. Однако чистый эффект не будет трагичным, поскольку создание рабочих мест за счет новых инвестиций компенсирует часть потерь. Создание остального просто потребует повышения квалификации, особенно учитывая давнюю напряженность на рынке труда в регионе. Фактически, переход к производству электромобилей может привести к более высокому качеству рабочих мест, которые будут более интеллектуально привлекательными и более высокооплачиваемыми, чем конвейерная работа.
С точки зрения масштаба и охвата экономическая реструктуризация, необходимая в Центральной и Восточной Европе, уступает лишь посткоммунистическому переходу три десятилетия назад. Вторжение России в Украину вынудило восточный фланг ЕС направить ресурсы на решение более неотложных задач, таких как усиление обороноспособности, помощь миллионам беженцев и смягчение последствий заоблачной инфляции. Однако регион не должен упускать из виду будущее и работу, которую необходимо проделать для обеспечения его процветания.