БЕРЛИН – При чрезмерном натяжении цепи имеют свойство рваться в месте самого слабого звена. Выражаясь образно, тоже самое касается и Европейского Союза. В таком случае весь мир может вполне обоснованно предположить, что какой-либо процесс распада ЕС в первую очередь начнется с охваченного кризисом юга Европы (прежде всего, с Греции). Однако, как нам показал недавно на деле премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон, европейская цепь порвется не на самом слабом ее звене, а на самом иррациональном.
Великобритания, родина прагматизма и реализма, страна невозмутимых принципов и непревзойденной приспособляемости, которая стоически отказалась от своей империи после того, как успешно отстояла свободу Европы в борьбе с гитлеровской Германией, на данный момент, судя по всему, сбилась с пути. Точнее говоря, она была сбита с пути идеологическими фантазиями Консервативной партии о том, что определенные полномочия в рамках ЕС могут и должны быть возвращены под британский суверенитет.
Национальные интересы Великобритании не изменились, и никакие фундаментальные перемены внутри ЕС не действуют против этих интересов. Что действительно изменилось, так это британская внутренняя политика: премьер-министр слишком слаб, чтобы контролировать приблизительно сотню анти-европейских членов палаты общин (назовем их партией «большого чаепития»), а консервативный истеблишмент опасается роста Партии независимости Великобритании, которая может стоить тори достаточно голосов с правого крыла, чтобы дать лейбористам преимущество на выборах.
БЕРЛИН – При чрезмерном натяжении цепи имеют свойство рваться в месте самого слабого звена. Выражаясь образно, тоже самое касается и Европейского Союза. В таком случае весь мир может вполне обоснованно предположить, что какой-либо процесс распада ЕС в первую очередь начнется с охваченного кризисом юга Европы (прежде всего, с Греции). Однако, как нам показал недавно на деле премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон, европейская цепь порвется не на самом слабом ее звене, а на самом иррациональном.
Великобритания, родина прагматизма и реализма, страна невозмутимых принципов и непревзойденной приспособляемости, которая стоически отказалась от своей империи после того, как успешно отстояла свободу Европы в борьбе с гитлеровской Германией, на данный момент, судя по всему, сбилась с пути. Точнее говоря, она была сбита с пути идеологическими фантазиями Консервативной партии о том, что определенные полномочия в рамках ЕС могут и должны быть возвращены под британский суверенитет.
Национальные интересы Великобритании не изменились, и никакие фундаментальные перемены внутри ЕС не действуют против этих интересов. Что действительно изменилось, так это британская внутренняя политика: премьер-министр слишком слаб, чтобы контролировать приблизительно сотню анти-европейских членов палаты общин (назовем их партией «большого чаепития»), а консервативный истеблишмент опасается роста Партии независимости Великобритании, которая может стоить тори достаточно голосов с правого крыла, чтобы дать лейбористам преимущество на выборах.