НЬЮ-ЙОРК – Ситуация с экономикой в мире возвращается в более или менее нормальное состояние после десятилетия финансовых кризисов, и теперь националистический популизм рассматривается как главная угроза восстановлению глобальной экономики. Так, несомненно, считают министры финансов, собравшиеся в марте в Вашингтоне на ежегодную весеннюю встречу МВФ. А что, если этот консенсус сформировался как раз в тот момент, когда популистская волна пошла на спад? Может быть, не политика популизма ослабляет восстановление экономики, а восстановление экономики ослабляет политику популизма?
Во всём мире популистская экономическая политика явно отступает, хотя очевидные альтернативы этой политике пока не просматриваются. В США президент Дональд Трамп, похоже, обуздал свои протекционистские инстинкты, а экономические отношения страны с Китаем стабилизируются. В Европе, несмотря на внимание СМИ к успеху ксенофобских политиков в Венгрии и Польше, маятник качнулся в сторону от экономического национализма в тех странах, которые имеют действительно важное значение: Франция, Германия, Испания и, наконец, Италия, где две популистские партии, недавно добившиеся успеха на выборах, теперь соперничают в демонстрации свой поддержки евро.
Даже в Британии, где экономический национализм одержал наиболее эффектную победу над глобализацией и мультикультурализмом на референдуме о Брексите в 2016 году, эта волна, возможно, отступает. Британское правительство постепенно начинает понимать, что избиратели на самом деле не хотят полного разрыва с Европой, как этого требуют убеждённые евроскептики. Как выясняется, ни одна из двух альтернатив членству в ЕС, о которых говорилось во время этого референдума (замкнутая в себе, протекционистская «Маленькая Англия» или же постимперская «англосфера», опирающаяся на «особые отношения» с Америкой и странами Содружества), не является экономически реализуемой и политически привлекательной для избирателей. Лишь 3-4% избирателей признаются, что изменили своё мнение по поводу Брексита, но при этом значительное большинство хочет сохранить максимум выгод, предоставляемых свободой торговли, простотой поездок, иммигрантским трудом, а также строгим экологическим, потребительским и медицинским регулированием.
НЬЮ-ЙОРК – Ситуация с экономикой в мире возвращается в более или менее нормальное состояние после десятилетия финансовых кризисов, и теперь националистический популизм рассматривается как главная угроза восстановлению глобальной экономики. Так, несомненно, считают министры финансов, собравшиеся в марте в Вашингтоне на ежегодную весеннюю встречу МВФ. А что, если этот консенсус сформировался как раз в тот момент, когда популистская волна пошла на спад? Может быть, не политика популизма ослабляет восстановление экономики, а восстановление экономики ослабляет политику популизма?
Во всём мире популистская экономическая политика явно отступает, хотя очевидные альтернативы этой политике пока не просматриваются. В США президент Дональд Трамп, похоже, обуздал свои протекционистские инстинкты, а экономические отношения страны с Китаем стабилизируются. В Европе, несмотря на внимание СМИ к успеху ксенофобских политиков в Венгрии и Польше, маятник качнулся в сторону от экономического национализма в тех странах, которые имеют действительно важное значение: Франция, Германия, Испания и, наконец, Италия, где две популистские партии, недавно добившиеся успеха на выборах, теперь соперничают в демонстрации свой поддержки евро.
Даже в Британии, где экономический национализм одержал наиболее эффектную победу над глобализацией и мультикультурализмом на референдуме о Брексите в 2016 году, эта волна, возможно, отступает. Британское правительство постепенно начинает понимать, что избиратели на самом деле не хотят полного разрыва с Европой, как этого требуют убеждённые евроскептики. Как выясняется, ни одна из двух альтернатив членству в ЕС, о которых говорилось во время этого референдума (замкнутая в себе, протекционистская «Маленькая Англия» или же постимперская «англосфера», опирающаяся на «особые отношения» с Америкой и странами Содружества), не является экономически реализуемой и политически привлекательной для избирателей. Лишь 3-4% избирателей признаются, что изменили своё мнение по поводу Брексита, но при этом значительное большинство хочет сохранить максимум выгод, предоставляемых свободой торговли, простотой поездок, иммигрантским трудом, а также строгим экологическим, потребительским и медицинским регулированием.