БЕРЛИН – Политика вызывает у всех сильные эмоции. Даже британцы, несмотря на свою репутацию хладнокровных и спокойных защитников собственных интересов, как видим, оказались подвержены эмоциям. Не исключено, что эта репутация – всего лишь пережиток давно исчезнувшей Британской империи. Великобритания образца 2017 года ей явно не соответствует.
Взять, к примеру, политические решения, принятые британцами в течение последнего года. В июне 2016 года они решили (пусть и с небольшим перевесом голосов) выйти из Евросоюза. А результаты внеочередных всеобщих выборов, состоявшихся в июне 2017 года, только усиливают впечатление, что британский прагматизм отступил на задний план.
Итоги этих выборов (Консервативная партия потеряла большинство, что привело к появлению «подвешенного» парламента) показали, насколько далеко отдалился от остальной страны политический класс в Вестминстере. Более того, Великобритания, по всей видимости, переживает не только политический кризис и кризис самоидентичности, но ещё и кризис доверия к политическим и экономическим элитам, начавшийся ещё в 2008 году, после глобального финансового кризиса.
БЕРЛИН – Политика вызывает у всех сильные эмоции. Даже британцы, несмотря на свою репутацию хладнокровных и спокойных защитников собственных интересов, как видим, оказались подвержены эмоциям. Не исключено, что эта репутация – всего лишь пережиток давно исчезнувшей Британской империи. Великобритания образца 2017 года ей явно не соответствует.
Взять, к примеру, политические решения, принятые британцами в течение последнего года. В июне 2016 года они решили (пусть и с небольшим перевесом голосов) выйти из Евросоюза. А результаты внеочередных всеобщих выборов, состоявшихся в июне 2017 года, только усиливают впечатление, что британский прагматизм отступил на задний план.
Итоги этих выборов (Консервативная партия потеряла большинство, что привело к появлению «подвешенного» парламента) показали, насколько далеко отдалился от остальной страны политический класс в Вестминстере. Более того, Великобритания, по всей видимости, переживает не только политический кризис и кризис самоидентичности, но ещё и кризис доверия к политическим и экономическим элитам, начавшийся ещё в 2008 году, после глобального финансового кризиса.