НЬЮ-ЙОРК – Продолжающаяся финансовая волатильность в странах с развивающейся экономикой подпитывает дискуссию о том, стоит ли так называемую «Хрупкую пятерку» ‑ Бразилия, Индия, Индонезия, Южная Африка и Турция – считать жертвой денежно-кредитной политики развитых стран или же жертвой их собственной чрезмерной интеграции в глобальные финансовые рынки. Чтобы ответить на данный вопрос, необходимо изучить их различные политические реакции на денежно-кредитную экспансию – и различные уровни рисков, которые создают эти реакции.
Хотя все страны «Хрупкой пятерки» – определение которых основывается на их сдвоенном фискальном дефиците и дефиците текущего счета, что делает их особенно уязвимыми для волатильности потока капитала – приняли некоторые макропруденциальные меры с момента начала финансового кризиса, смесь таких законов и их результатов значительно варьируется. В то время как Бразилия, Индия и Индонезия отреагировали на хлынувшие потоки новыми правилами для счетов движения капитала, Южная Африка и Турция позволили капиталу свободно течь через свои границы.
Рассмотрим реакцию Турции, которая характеризовалась как непреклонная приверженность политике открытости счета движения капитала. Хотя политические события в Турции в последнее время привлекают наибольшее внимание, нынешний кризис в стране уходит своими корнями в экономические слабости, отражающиеся в снижении доверия инвесторов и резком снижении курса лиры. Эта нестабильность вызвала опасения заражения развивающихся рынков, и особенно уязвимой Южной Африки, поскольку она тоже поводит политику открытости счета движения капитала.
НЬЮ-ЙОРК – Продолжающаяся финансовая волатильность в странах с развивающейся экономикой подпитывает дискуссию о том, стоит ли так называемую «Хрупкую пятерку» ‑ Бразилия, Индия, Индонезия, Южная Африка и Турция – считать жертвой денежно-кредитной политики развитых стран или же жертвой их собственной чрезмерной интеграции в глобальные финансовые рынки. Чтобы ответить на данный вопрос, необходимо изучить их различные политические реакции на денежно-кредитную экспансию – и различные уровни рисков, которые создают эти реакции.
Хотя все страны «Хрупкой пятерки» – определение которых основывается на их сдвоенном фискальном дефиците и дефиците текущего счета, что делает их особенно уязвимыми для волатильности потока капитала – приняли некоторые макропруденциальные меры с момента начала финансового кризиса, смесь таких законов и их результатов значительно варьируется. В то время как Бразилия, Индия и Индонезия отреагировали на хлынувшие потоки новыми правилами для счетов движения капитала, Южная Африка и Турция позволили капиталу свободно течь через свои границы.
Рассмотрим реакцию Турции, которая характеризовалась как непреклонная приверженность политике открытости счета движения капитала. Хотя политические события в Турции в последнее время привлекают наибольшее внимание, нынешний кризис в стране уходит своими корнями в экономические слабости, отражающиеся в снижении доверия инвесторов и резком снижении курса лиры. Эта нестабильность вызвала опасения заражения развивающихся рынков, и особенно уязвимой Южной Африки, поскольку она тоже поводит политику открытости счета движения капитала.