НЬЮ-ЙОРК – Взаимоотношения между политикой и экономикой меняются. Политики развитых стран зажаты в странных и часто разрушительных конфликтах, вместо того чтобы вырабатывать согласие по экономическим вопросам, как выйти из затянувшегося периода низкого и неравномерного роста экономики. Эта тенденция должна быть изменена на противоположную, прежде чем она нанесет структурный вред миру развитых стран, а заодно сметет и страны с развивающейся экономикой.
Безусловно, политические распри ничего нового из себя не представляют. Но до недавнего времени ожидалось, что, если профессиональные экономисты достигают технократического согласия по данному стратегическому подходу, политические лидеры прислушиваются к этому мнению. Даже когда радикальные политические партии пытались выдвинуть различную программу действий, влиятельные силы – или моральные уговоры правительств «Большой семерки», или действия рынков частного капитала, или условия кредитования Международного валютного фонда и Всемирного банка – почти всегда могли гарантировать, что в конечном счете консенсуальный подход к решению вопросов будет принят.
В частности, в 1990-х и 2000-х годах так называемый Вашингтонский консенсус доминировал при определении политических решений в большинстве стран мира, когда все государства, от США до множества стран с формирующейся экономикой, преследовали единые цели либерализации торговли, приватизации, более активного использования ценовых механизмов, снижения госконтроля финансового сектора и проведения финансовых и денежных реформ с сильным упором на предложение. Принятие Вашингтонского консенсуса многосторонними финансовыми учреждениями укрепляло эту политику, помогая более активно продвигать процесс экономической и финансовой глобализации.
НЬЮ-ЙОРК – Взаимоотношения между политикой и экономикой меняются. Политики развитых стран зажаты в странных и часто разрушительных конфликтах, вместо того чтобы вырабатывать согласие по экономическим вопросам, как выйти из затянувшегося периода низкого и неравномерного роста экономики. Эта тенденция должна быть изменена на противоположную, прежде чем она нанесет структурный вред миру развитых стран, а заодно сметет и страны с развивающейся экономикой.
Безусловно, политические распри ничего нового из себя не представляют. Но до недавнего времени ожидалось, что, если профессиональные экономисты достигают технократического согласия по данному стратегическому подходу, политические лидеры прислушиваются к этому мнению. Даже когда радикальные политические партии пытались выдвинуть различную программу действий, влиятельные силы – или моральные уговоры правительств «Большой семерки», или действия рынков частного капитала, или условия кредитования Международного валютного фонда и Всемирного банка – почти всегда могли гарантировать, что в конечном счете консенсуальный подход к решению вопросов будет принят.
В частности, в 1990-х и 2000-х годах так называемый Вашингтонский консенсус доминировал при определении политических решений в большинстве стран мира, когда все государства, от США до множества стран с формирующейся экономикой, преследовали единые цели либерализации торговли, приватизации, более активного использования ценовых механизмов, снижения госконтроля финансового сектора и проведения финансовых и денежных реформ с сильным упором на предложение. Принятие Вашингтонского консенсуса многосторонними финансовыми учреждениями укрепляло эту политику, помогая более активно продвигать процесс экономической и финансовой глобализации.